Наполнит

Возьмёт кто надо мною шефство,
кто вместо мамы будет мне?
Вопрос в моё стоял всё детство,
а началось всё на Ине,
а на Шестом участке, помню,
я мамой тётеньку назвал,
потом их было очень много,
отец так часто их менял.

По имени запомнил Варю
одну, а остальных забыл.
Все остальные были твари,
хотели, чтоб отец бы сбыл
меня… Оставил он на лабзе –
куда ни сунусь – всё вода.
Весь островок, как жук, облазил –
хватилась старшая сестра.

И вот живу на Свете в счастье.
Во всём в поддержку мне жена.
И всё в любви купаюсь, в ласке.
Всегда внимательна она:
накормит супом, пирогами,
поставит с нежностью укол,
наполнит Душу мне стихами –
записывать сажусь за стол.

Слова малютки многозначны,
имеют свойство завершать
всю мысль свою совсем иначе.
Век воли, друг мой, не видать,
а мне зачем, скажи, застенки,
а вывод, знаешь ли, простой.
Зачем бежать, сбивать коленки,
как эти точки с запятой,

что догоняют мысли в слове
без поворота головы,
без шляпы светлой, но в обнове
под ярким цветом синевы,
кочующей по небу грусти
среди заката без зари,
летят где вереницей гуси.
Поэт, ты мысль свою взвихри.

И пусть она кочует в людях
и будоражит им умы,
колеблясь океаном студня,
студёных вод, снегов зимы
средь лета чести по-над Летой,
но не касаясь волн и тьмы
не ожиданием воспетой
несостоявшейся зимы.

На полосе из неприятий,
как говорит, не торопясь,
в значенье – давний мой приятель,
растягивая нитей бязь,
сплетая в ветреность заката
с прожилкой сини золотой
по южным ночи нежным скатам,
сверкая сущей пустотой.