Гулаг превратился в мою ладонь! Памяти Виктора Цоя

Гулаг превратился в мою ладонь! Памяти Виктора Цоя


В ночь с 16-го на 17-ое августа 2025 года родной Первый канал неожиданно порадовал нас Полной записью концерта группы «Кино» (запись от 2021года), которая представила Виртуальную версию самого Виктора Цоя.
Запись, сделанная в «ковидном» году, содержит немало кадров зрителей в масках!
Но группа!!!
Но волшебная музыка и волшебная игра музыкантов!!
Но  фантастические пронизывающие насквозь, прошивающие на вылет, как пули, слова любимых народом песен!!
На момент записи Виктора уже 31 год не было с нами…
Господи!!
Как летит Время!!
Стадион (а это, похоже, был именно стадион) битком забит людьми и все в едином порыве поют с Виктором!!
Одна из лучших записей Первого канала.
И я погрузился в эту музыку и в эти слова с головой.
И моя израненная событиями память проснулась!
А ведь Виктор родился через девять с половиной лет после меня, грешного!
И он был младше Ильи Кормильцева на три года!!
Я уже писал свои первые песни и придумывал свои первые игры когда родился Илья. Виктору не было и полугодия, когда я завершил свой самый первый научно-фантастический роман «Цефея». Роман был настолько же научным, насколько и фантастическим. Ничего удивительного! Ведь время было само по себе научно-фантастическим! Первый спутник Земли!
Первое фото обратной стороны Луны! Первый человек в космосе!!
Как раз в дни, когда рождался Виктор к нам в коридор пришел агитатор от родной партии и сообщил собранным в коридоре жильцам (я там был и слышал собственными ушами): «Партия торжественно обещает: в 1980-ом году советские люди будут жить при Коммунизме!»
Такой волны энтузиазма в стране я больше не помню.
Это было последнее лето моей тёти Роны. Она родилась 15 августа 1922 года в Киеве с пороком сердца. И 18 января 1963 года она последний раз открыла глаза и посмотрела на мою маму таким отчаянным взглядом!! Она так сильно хотела жить! Она мечтала вернуться в Киев, к его волшебным улицам и цветам. К его Сенному рынку! К его Львовской площади! Она растила меня десяь лет и мы с ней ни разу не говорили о Киеве. Мне потребовались десятки лет, чтобы начать понимать многие ее слова и поступки.
Как раз за год до рождения Виктора в нашем старинном купеческом доме шел ремонт и ставили трубы «центрального» водяного отопления.
Я как раз разволновался из-за уроков и Рона сказала мне просто: «Накапай себе валерьянки, выпей и успокойся!»
Я взял бутылочку валерьянки и просто налил себе чуть не половину в стакан с кипячёной водой и залпом выпил. Спустя минут пять у меня началось сердцебиение. Рона осмотрела меня, послушала мой пульс и сердце приложив ухо к моей спине и посмотрела на бытылочку с валерьянкой.
- Ты с ума сошёл! Сейчас у тебя будет сильное сердцебиение и через некотороевремя ты просто умрешь! Надо вызыват Скорую!»
Время было позднее. Рона хадумалась. Потом сказала: «Валерьянка противоположна кофеину. Попробуем дать тебе кофеин – авось сердце успокоися!»
Так и поступили. На этот раз кофеин она мне накапала сама.
Короче кое-как за два часа сердце успокоилось.
В то лето, когда родился Виктор ко мне во дворе пришла шпана с Горького, с целью избить. Но со мной была Рона и она их отговорила от этой затеи. Шпаны было человек семь. Наших во дворе не было. А я был чуть ли не единственный не избитый для порядку! В общем между ними и Роной состоялся диалог.
«На пощупай мой пульс – сказала она старшему – и протянула руку.- Видишь какой он слабый? Я очень скоро умру. Так что если надо кого-то избить – избейте меня. Может я прямо здесь и скончаюсь. А его не трогайте!»
Шпана удалилась.
Мы с Роночкой часто говорили о смерти, об остановках сердец. Она сама имела три порока сердца и многократно лежала в реанимациях. Спустя более сорока лет мне в моей реанимации очень пригодились некоторые её советы!
Так или иначе но момент появления на свет Ильи и Виктора был поистине космическим и озарён предвкушением чего-то невероятно светлого, хотя для моей Роны это было предчувствие близкого конца!
Да! Она родилась 15 августа. А Виктор ушёл от нас именно 15 августа!
Рона прожила 40 лет. Виктор прожил двадцать восемь лет. Но были лето, осень и зима, когда они  жили на Земле параллельно!! Семь месяцев!
И я тоже «там был»!
Илья – сын Светы Зворской и Валеры Кормильцева.
Познакомились они в Горном институте где учились на геофизиков. Света и моя мама были однокурсницами, Валера на курс старше. Эта студенческая геофизическая тусовка была удивительно сплоченной и дружной. Десятки лет они регулярно собирались все вместе на встречи. Поскольку я рос именно в этой тусовке как сын Ларочки, мне посчастливилось прожить и прочувствовать и всю эту удивительную фантастическую дружную группу и многие их встречи! А когда выпало поездить по стране, во многих городах мне давали приют и передышку однокурсники мамы. Её все очень любили и глубоко уважали. Так что сын лучшей и самой близкой подруги моей мамы Ильюшка частенько бывал у нас в доме и присматривался ко мне все внимательней и внимательней. Именно ему я подарил все семь тысяч своих пластилиновых фигурок слепленных мною с трехлетнего возраста и до двенадцатилетия. Именно ему достался в наследство мой любимый самоучитель итальянского языка. Именно ему я однажды нарисовал огромную таблицу Менделеева со всеми атомными орбиталями. Вообще то я рисовал её себе – срисовывал с какой-то чужой, данной мне на несколько дней друзьями, и пришел маленький Ильюшка. Он был во втором классе. Осмотрел таблицу и сказал моей маме, чтобы она уговорила меня нарисовать ему такую же. Что я с удовольствием сделал. Мама у Ильи была высшим поэтическим авторитетом и именно ей он приносил все тексты своих песен. Ей лично! И каждый раз ждал её суровой оценки. Последний раз он был у нас с мамой в гостях в октябре кажется 2002-го года. Принёс тортик, пообщались он, мама и Марина, которая была абсолютной фанаткой его самого и Бутусова. В 2007-ом Ильюшки не стало. Причём умер он за несколько дней до смерти другого моего Ученика – Алёши Кремлёва. Алёша на мой взгляд лучше всех понимал тексты Ильюшки. Сохранилось фото на котором я и Алёша стоим около афиши Архангельского цирка. Потрясающее фото. Именно в этом месте и в этот момент Алёша раскладывал мне на элементы текст «Я ломал стекло, как шоколад в руке»!!! То есть снимок сделан в момент этого потрясающего диалога! И вот в феврале 2007-го их обоих не стало!! Моя «Кремлема» посвящена светлой памяти Алёши, его отца и его до сих дней живущей в Архангельске маме. А познакомился я в первую очередь именно с мамой – Нонной Георгиевной, поскольку она работала телеграфистом в 59-ом отделении связи в Архангельске (на Партизанской 40), а я там после флота год с небольшим (до рождения сына – первенца) носил телеграммы! То есть Нонна была моим начальником! И это был 1975-76 год! На Сульфате! Сам Алёша Кремлёв из того же поколения Виктора Цоя и Ильи Кормильцева. Фантастическое поколение! 1955-63 годы рождения!!
Удивительно глубокие, нетривиально мыслившие ребята!!
Из этого же поколения и мой племянник Георгий Михвйлович (Жорик), которого я водил в садик и из садика и с которым жил чуть не весь седьмой класс на втором этаже деревянного многоквартирного дома на ВИЗе (на Крауля 104).
Именно там у тёти Нели и дяди Миши я наловчился жарить на керогазе блинчики. И там же дядя Миша познакомил меня с вечерней звездой – Венерой, которая каждый вечер висела над горизонтом напротив нашего высокого крыльца! Жорик родился в 1960-ом. А убили его и дядю Мишу  ровно за десять лет до ГКЧП 19 августа 1981 года. Я жил в Архангельске и как раз имел уже билет в Сочи на международный турнир тренером чемпиона России по шахматам Павла Зарубина, когда пришла телеграмма мамы: «Прилетай хоронить Мишу и Жорика». И только похоронив их я уже из Свердловска вылетел к Павлу. Своё влияние эта ситуация оказала и на судьбу Паши Зарубина. Если бы мы вылетали вместе, я бы конечно проконтролировал этот важный вопрос сборов. Но в самый ответственнный момент я хоронил ровесника Алёши, Ильюшки и Виктора! А их ровесник Павел не взял с собой запасную пару очков. Зрение у него было особенное и очки были особенные, но в первом же Сочинском заплыве со мной он не снял очки и утопил их в море. В итоге три партии он играл по существу вслепую. И в итоге потерял важнейшие очки в турнире.
Ну вот, теперь я уже вкратце представил Вам всю четвёрку из этого поколения, в воспоминания о которой я погрузился во время трансляции записи концерта «Кино», сделанной в 2021 году.
Согласимся: стать Чемпионом России по шахматам среди мужчин это «по любому» фантастическое достижение для молодого мастера! Кстати само звание он именно за это достижение и получил.
Были еще минимум два юноши из этого же поколения в Архангельске: Паша Чириманов и Володя Маланюк. Володя Маланюк в 1981 году успеет сыграть со мной в Мерцающие шахматы одним из самых первых (первым был всё-таки Володя Щепёткин, но он – игрок от Бога!). Вскоре он попал в Североморск, на флот, потом перебрался в Севастополь по флотской же линии и в итоге стал чемпионом не России (как его соперник по секции у Карбасникова – Зарубин), но Украины!! И был потом фантастический вечер, когда Володя Маланюк – уже секундант и помошник Карпова, анализировал партию с другим гроссмейстером в Свердловском Дворце шахмат. Прикол был в том, что именно в это здание я намного раньше водил Жорика, потому что это и был тогда еще его детский сад на Восьмое Марта! Маланюк сочно комментировал ходы и посматривал на меня улыбаясь. «А что мы ответим на приветливое ладья же три?»
А ведь был вечер около Энгельса 118, корпус 1, когда Паша Чириманов и Володя Маланюк играли партию вслепую, а я был судьёй этой товарищеской партии и должен был хранить позицию до их новой встречи!
Из этих уже шестерых первым ушёл всё-таки Паша Чириманов. Его привезли из Москвы в таком виде, что цинковый гроб не разрешили открывать, и его – студента шахматного московского вуза (точнее спортивного, с направлением шахмат) хоронил весь шахматный Архангельск. И с того времени уже прошла большая серия Мемориалов Чириманова. Партия Паши и Володи играная вслепую (вариант сицилианки) так и осталась недоигранной. Через полтора примерно года убили Жорика. Их стало четверо. В 2007 почти одновременно ушли Алёша и Ильюшка. Володя Маланюк (21 июля 1957, Архангельск, РСФСР, СССР) умер  2 июля 2017, в Киеве.
Павел Зарубин  ушёл последним из этой фантастической шестёрки.
Володя Маланюк
Алёша Кремлёв
Павел Чириманов
Павел Зарубин
Илья Кормильцев
Георгий Ратушный
А Виктор Цой был выразителем духа всего этого поколения!
Сложилось так, что в конце жизни Алёша Кремлёв прочно сдружился с Пашей Зарубиным. Иногда они даже вместе позванивали мне в Екатериенбург, особенно когда я катал коляски с Машенькой и с Дашуткой после инфаркта. Именно Паша устроил меня на ряд квартир в Архангельске, когда вопрос «ту быть о нот ту быть» стоял запредельно остро. Последней была квартира Алёши Кремлёва. Из неё я уже убыл в аэропорт и рискнул прилететь в охваченный переменами Екатеринбург, всё ещё остававшийся во мне и для меня Свердловском. И я пошёл на запредельный риск и поселился на съёмной квартире на Уралмаше!! Собственно вопрос был такой: как быстро меня вычислят и как именно пристрелят. Ни о каких месяцах и годах не могло быть и речи. Я не был уверен, что дотяну до сегодняшнего вечера.
А о завтрашнем грешно было мечтать!
Насколько реальной была такая самооценка?
Вот краткий список близких мне людей, вскоре расставшихся с бренной жизнью.
Николай – взорван в своём автомобиле.
Геннадий – зарезан в заключении сокамерником.
Геннадий – застрелен в упор из пистолета в голову.
При этом шансы каждого на выживание я оценивал значительно выше, чем свои собственные.
В России шла полным ходом «перестройка».
По России гуляли «перемены», которых мы все наконец-то дождались!
Между тем уже всё было и показано и предсказано в самом фильме «АССА».
Заметьте: ни Геннадий, ни Геннадий, ни Николай не выступали на митингах, не писали крутые статьи в прессу, не сочиняли и не пели крутых зовущих к переменам песен.
Но в стране были и другие люди.
Родился 4 ноября 1956 года. Убит 6 октября 1991 года. Игорь Тальков.
Мой брат родился 21 октября 1955 года. Собственно именно с него я и начинаю отсчёт этого фантастического космического поколения. Игорь относится к ним же. 
Судьба Игоря, как и судьба самого Виктора десятки лет остаётся не прояснённой.
Не они первые!
В школе я твёрдо знал, что Михаил Юрьевич Лермонтов был по существу казнён царским правительством за свои волшебные стихи.
Близость Пушкинской дуэли с дуэлью Лермонтовской нам – третьеклассникам, была совершенно очевидна.
Да! Уже во втором классе я точно «знал», что написать хорошие стихи – это приговорить себя к расстрелу на дуэли.
Чуть старше я заметил, что вообще достичь чего-либо в искусстве, это взять как бы взаймы у Всевышнего и отдавать надо будет собственной головой.
Что это такое – смерть Джо Дассена?
Это расчёт со Всевышним!
А уход Высоцкого?
Там, кстати или совсем некстати, выяснилось, что помимо тройки и семёрки и другие циферки имеются. Да и семьдесят три тоже никто не отменял.

Смотрю на восторженный зал, охваченный неземным экстазом от божественной музыки «Кино». Как играют пальцы Каспаряна!
И вспоминаю! Вспоминаю! Вспоминаю!
1988-ой. Лето. Старый Арбат. Я стою на углу Кривоарбатского переулка.
Напротив меня стена. Стеной Цоя она станет 16 августа 1990 года. А пока это просто стена, около которой возникают и исчезают люди с гитарами. Артисты ба-альших и ма-алых театров. Вечер. Толпы бродят по Старому Арбату и орут, стараясь перекрикнуть друг друга.
Текста два;
- Нау! Нау! Нау!
и
- Кино! Кино! Кино!
Конечно никто не предвидит, что наступит день, и Георгий Квспарян сойдётся Юрием Бутусовым.
Сам Юрий Каспарян родится уже после ухода моей Роночки 24 июня 1963 года. Собственно он и подводит верхнюю черту фантастического поколения.
Поколения рожденных при Никите Сергеевиче и его первых космонавтах.
Может быть, обладай толпа даром Ванги, она кричала бы так:
- Кино Нау! Нау Кино!
Цой, Каспарян и Бутусов – виртуозы запредельной музыки.
Музыки космических тел во Вселенной. Причем тел именно человеческих!
А Виктор и Илья – авторы запредельных текстов.
- И если есть те, кто приходят к тебе, найдутся и те, кто придёт за тобой!
- Группа крови на рукаве! Твой порядковый номер на рукаве! Пожелай мне удачи в бою! Пожелай мне не остаться в этой траве…
Я не знаю, откуда берет тексты Виктор.
Мы оба из кочегарки!
Мы даже на одних крышах университетских общаг Нового Петергофа пели свои песни… У меня есть такая песня: «Немало там чудес диковинных, но величайшее из них – толпа бездомных обездоленных на светлых улицах ночных».
Но это действительно запредельно:
- Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна!
Нет у меня не «тоже такое было»… Отнюдь!
У меня только такое и было!!!
Это было имманентно (внутренне присуще мне) с зарождения.
Ни своего неба, ни своего окна у меня никогда не было и уже и не будет.
И я сидел с той секунды как две клеточки слились в одну!
Я был зачат в зоне, выношен в зоне, расстрелян с вышки в зоне, рожден в зоне и выложен на подоконник в зоне в качестве «белой розы».
Поэтому текст, открывающий строку века «Я сижу» звучи во мне страшным рефреном всю жизнь!
Нет, нет и еще раз нет!
Никогда в жизни у меня не было «своей» квартиры. Строго чужая.
Я рожден в Гулаге. И зачат в Гулаге. И потому вместо
«Моя ладонь превратилась в Гулаг»
Я сам себе и внутри себя пою несомненно более точное:
«Гулаг в мою превратился ладонь!»
И это не метафора и не образ.
Это строгая фиксация реалий моего появления на свет и пребывания на оном.
Я решил учиться в Ленинграде.
И мальчик, которому я нарисовал однажды большую таблицу Менделеева тоже поехал в Ленинград!
Я показывал свои песни в основном моей маме.
И Ильюшка показывал свои песни моей маме.
В юности я мечтал стать архитектором и потому посещал архитектурный институт в Свердловске. Дочурка соседки Леночки (тоже геофизика!!) однажды на общей кухне в комнате Варнавиных сообщила мне, что в архитектурном институте собирается интересная тусовка и предложила сводит меня туда и познакомить с ребятами!!! Она не догадывалась, что одного из этой тусовки у нас в семье иначе как Ильюшка и не называли!
Но я вспомнил свои походы юности и отказался. Слишком больно идти туда, куда мечтал, но так и не сложилось… зачем будить в душе воспоминанья?
Не пошёл!
Что бы я сегодня мог возразить совсем ещё юному тогда автору?
Текст такой: «Перемен! Мы ждём перемен!»
Почему я не написал такого текста?
Не потому, что он внутренне противоречив.
Дело в сути.
Вспомним предисловие к тексту:
«Перемен требуют наши сердца!»
Для меня несовместимо «ждать» и «требовать».
Либо я сам меняю что-то вокруг себя, либо я ничего ни от кого вокруг не требую. Пассивное ожидание и участие в реальных переменах.
Это оппозиция.
У Виктора Цоя крайне редки неудачные слова в песнях.
И вот это самое неудачное.
У Ильи тексты вообще без таких сбоев.
Я не ждал перемен.
Я их реально творил.
Сколько хватало сил и времени.
Сколько хватало способностей предвидеть и предчувствовать.
Музыка запредельная.
Текст песни запредельный.
Одно-единственное недоработанное слово.
Одно слово чуть ли не на сотню песен!
Это словно песня призыв к правящей элите.

Но в то же время это гимн творцов перемен.
Если убрать это странное слово «ждём».
Я знаю, за что так сильно пытались убить меня.
Я знаю, за что убили и Виктора, и Игоря.
Мне сказочно повезло в жизни, что я большую часть детства провёл в больницах и лазаретах. Да, меня считали, причём абсолютно заслуженно, «не жильцом». Каким чудом я выжил? А вот таким – Чудом! Никакого иного объяснения не подберу. Весить на Колыме в разгар зимы один килограмм и выжить можно было исключительно чудом. Заболеть бронхоаденитом (туберкулёзом бронхов) в первый час после рождения и выжить можно исключительно чудом. И так далее по списку моих больших и маленьких попаданий в. Отдельное слово о Зелёной Роще в моей жизни. Мы с Роной в ней часто гуляли. Когда она лежала жома, а не реанимации. И когда я долечивался дома, а не в очередной больнице.
В Зелёной Роще в военном госпитале мне сделали «прививку» типа: «выкачка спинномозговой жидкости». И два года я валялся в судорогах мышц ног и рук, спины и лица. И на всю жизнь искривил моё лицо парез лицевого нерва. Нет, я был там не один. Аналогичные «прививки» брали в Зелёной Роще у многих гулагужат Свердловска. Кому, куда и зачем потребовалась эта самая спинномозговая, можно только догадываться, листая материалы о взрыве на Тоцком полигоне. Льщу себя мыслью. Что может быть кого-то из облучённых всё-таки так удалось спасти. Хотя нужны то наверное были стволовые клетки – знать бы мне еще, что это такое на самом деле!
На самом краю Зелёной Рощи стояла Первая городская больница. В екй в январе 1963 умерла моя Рона. В ней в ноябре 1968 умерла моя бабушка. В ее морге готовили к похоронам в августе 1981 тела Жорика и Миши. В ней оперировали меня от аппендицита и лечили потом сорок дней с повторным вскрытием разлитого гнойника. Зелёная Роща! В ней Рона показала мне место, где стояла парашютная вышка до войны. И уже много позже мне наконец открылось, что это тщательно замаскированное кладбище православного женского монастыря! Ныне восстановленного!!!
Мы из эпохи космического прорыва попали в эпоху застоя!
Но мир устроен проще и жёстче.
Ежемесячно я болел. Менялись только диагнозы: острый бронхит, острая пневмония, двустороннее воспаление лёгких, острый гайморит, отит, ларингит, правостороннее воспаление легких… Медицинские слова я узнавал раньше любых других слов русского языка. Парез, кривошея, гастрит, аппендицит, фурункулёз, псориаз, гингивит…уже в третьем классе я зачитывался нашим домашним словарем-справочником медицинских терминов. И вот грянула «перестройка». «Процесс пошёл!»

Наблюдаю за «залом».
Виктор Цой и группа «Кино» - это в первую очередь музыка. Фантастическая музыка скрытая до поры в теле человека. И когда играет «Кино» человеческие тела откликаются, отзываются на эту мелодику и входят в резонанс со звучащим. Ах, какая музыка Джо Дассен! Боже, какая музыка Аль Бано и Ромина Пауэр! А чудо музыки «Чингисхана»! Но когда звучат Цой и Каспарян, когда звучит Бутусов… Фантастическое поколение моей Зелёной Рощи! Фантастическая музыка Виктора! Невероятная по силе музыка Цоя! И я тону в ней! Я – Гулаг превращённый в мою ладонь.

Приложение:
Отчет перед поколением Ждущих перемен от поколения творившего перемены.

Когда всё время болеешь и месяцами лежишь прикованный к больничной койке, возникает идея умереть на дороге и в дороге. Потому что лучше умереть на бегу, чем умирать прикованным к кровати. Я ушел от больниц самолечением. Просто встал и вышел на дорогу. И побежал. Идея побега – это главная идея любого зека, тем более зека из Гулага. Ну и что, что умрёшь в дороге? Эка невидаль! Как чудесно умирать на дороге ведущей к Жизни! Это гораздо лучше, чем умирать в вонючем бараке, пропитанном страхом и болью.
Застрелят? Тоже мне удивили! Зато бегущий жил полноценно целых трое суток! Трое суток настоящей борьбы со смертью, потому что настоящая жизнь – это до последнего вздоха борьба со смертью.
И я начал бегать мечтая умереть на дороге, по которой бегу!
Шаг еще и вновь
Наполнит сердце кровь
И разорвёт его на тысячи частиц
Шаг этот сделай ты
Умри среди версты
Которую первым ты хотел пройти!

Музыка Цоя – это музыка бега!
А музыка бега – это музыка танца!

Музыка бега как музыка танца!
Снова и снова мы будем рождаться!
Сквозь крики ваших дискотек
Я снова вижу этот бег
И побеждающий бегун
Танцует, танцует, танцует
Около трибун!
Музыка бега как музыка танца!

Я не ждал перемен.
Я встал и вышел из койки вон.
И начал менять себя и свою Вселенную.

Я поменял свой мир Игр.
И подарил миру Зелёную дверь в Сад миллиарда новых Игр.
Изобрёл новый вид скульптуры – «Одной скрепкой»
Создал Мерцающие шахматы и Модульную школу
Мультиплетное расписание и Плавающие уроки
Но самое главное содержание моей внутренней жизни помимо открытия Тетраэдальной и Пентагональных логик и Русского Коня – песни!
В отличие от Цоя я не играл и не писал ноты. Мелодии звучали и звучат внутри меня. И слушая песни «Кино» я утонул в своих песнях и мелодиях – фантастически прекрасных и таких непостижимо далёких. Виктор словно вырвал из космоса ритмов собственного тела запредельные мелодии. И эта музыка будет вечной, даже если я не сменю батарейки.