ПУТЬ ДУШИ

I. Зов

Не «где мой путь», а как звучит мой шаг.
Четыре — вдох. Шесть — выдох. Тишина
подстраивает время к частоте сердца,
как степь подстраивает рассвет к дыханию трав.
Я встаю в утро без спешки, как в храм без дверей:
имя Истока нигде не написано,
но его узнаёт кожа — по теплу.
Я говорю: «Веди тех, кому по судьбе»,
и воздух делает кивок, едва заметный,
словно небо припомнило мою первую форму.
В этом такте нет обещаний и клятв —
только согласие быть настоящим.
Путь не начинается — он совпадает:
в самой точке стояния уже спрятан шаг,
в каждом «сейчас» — спираль на виток выше.
Я делаю одно. Остальное — Твоё.
И этого «остального» — как море;
оно терпеливо поджимает берег,
чтобы у меня хватило смелости идти.

II. Порог

Порог — не линия мелом, а разрешение на верность.
Списки лишнего короче, чем кажется:
спор, который просит зрителей;
спешка, которая маскирует страх;
шум, которым заполняют пустоту, боясь услышать смысл.
Оставляю то, что легче света:
меру, чтобы не ломать себя об результат;
внимание, чтобы видеть не предмет, а отношения;
благодарность — не как отчёт, а как способ дышать.
Зима, весна, жара, дожди — всё в свой черёд,
и путь не спорит с погодой: он уточняет фазы.
Если вещь тянет вниз — оставляю её времени;
если мысль тяжелеет — разбираю на три простых шага;
если сердце шумит — сажусь и считаю до выдоха.
Порог пройден, когда не нужно «побеждать».
Достаточно — совпасть с направлением,
где дверь открывается изнутри.

III. Такт

День — это партитура без суеты.
Один блок — одно дело: пятьдесят минут — музыка,
десять — тишина, где музыка дозревает.
Перед началом — шесть циклов 4/6,
ладони раскрыты, пальцы помнят, что они — листья.
Словам не доверяю память — доверяю листу:
цель в одну строку, три шага, место для итогов.
Мысль перестаёт падать с высоты,
когда у неё есть стол и гравитация простоты.
Если подступает тик — выбираю несовместимое:
медленно разгибаю пальцы, опускаю плечи,
даю выдоху стать длиннее замысла.
Ритм — это любовь в форме меры:
он не давит, он держит.
И день, подчинённый ритму,
сам накладывает акценты там, где нужно.
Вечером партитура складывается в смех без причины,
и это верный признак: душа успела.

IV. Регистры

Душа — не нота, а спектр согласий.
Внизу — опора: тепло стоп, тяжесть одеяла,
каменная простота хлеба и воды.
В середине — речь: касание, взгляд,
пауза между вопросом и ответом,
где у другого есть место быть.
Сверху — смысл: свет, который ничего не доказывает,
но делает вещи самими собой.
Ещё выше — зона без звука,
которая держит все звуки, как море — суда.
Я не выбираю «красивый тон» —
я распределяю энергию верно:
чуть меньше в крике, больше в тишине;
меньше в форме, больше — в отношении;
меньше в «мне», больше — в «мы».
Тогда низ не тянет вниз,
верх не ослепляет,
а середина поёт, как трава под ветром.
И самоподобие узора остаётся целым
во всех масштабах моего дня.

V. Поворот

Повороты случаются там, где мы не торопимся.
Река не спорит с камнем — она меняет фазу,
и в этом изгибе нет поражения, это мастерство.
Я учусь у воды:
снимать скорость, когда точность важнее;
прибавлять, когда инерция заменила жизнь.
«Одно действие — один результат» —
не лозунг, а техника безопасности.
Сделал — отпусти; не сделал — не оправдывайся.
Результат — это не добыча, а отклик поля.
Если отклика нет, я не ломаю дверь —
я перестраиваю частоту,
чтобы она сама захотела открыться.
На длинной дистанции выигрывает
не самый сильный, а самый согласный:
тот, кто умеет докручивать правильность,
когда все заняты доказательством правоты.

VI. Возврат

Возврат — это не «назад», это к источнику инвариантов.
К золотой доле шага,
к открытой ладони вместо кулака,
к вечерней тишине, которой хватает,
чтобы ночь взяла нас на сохранение.
В малом — весь узор:
в стакане кефира — терпение монастыря,
в «спасибо» — архитектура мира,
в убранной детали — снятое трение будущего.
Я проверяю путь возвращениями:
если в круге слышу спираль — иду верно;
если спираль стала бегом — возвращаю дыхание.
Дом — это не адрес;
дом — там, где то, что во мне не убывает,
может прозвучать без усилителей.
Возврат хранит движение,
как корни хранят ветер в кроне.

VII. Печать

Вечер — место, где мир сдаёт кассу чудес.
Я не пересчитываю размен —
я записываю три факта, одну благодарность,
и они встраиваются в несгораемый остаток дня.
Произношу: «Всё непростое отдаю Тебе»,
и плечи становятся длиннее,
как у дороги после дождя.
Печать проста, как истина:
«Результат — Твой. Действие — моё».
Первый шаг на утро — маленький,
но мост держится на малом, а не на фанфарах.
Ночь работает за нас — тихо и без отчётов.
Если завтра придут пятеро — приму их всех.
Если придёт один — буду с ним один.
Если никто — значит, помощь ещё в пути,
и это тоже движение.
Я засыпаю в такт 4/6,
и где-то очень близко,
в том месте, где Исток касается мира,
дорога становится мной,
а я — дорогой,
которой хватает на века.