Осень это не после лета. Это несмотря на

Я стою у окна, а за стеклом - предрассветный туман, словно сама осень притаилась в ожидании. 

«Ты опять пришла, - говорю я ей. - Зачем? Чтобы напомнить, что всё тленно?» 

Она отвечает шелестом листьев: «Нет. Чтобы напомнить, что всё есть превращение».

Я беру в руки незаконченное украшение - кленовый лист, отлитый в меди. Он холодный, но в этом холоде есть странное тепло, будто металл помнит огонь, в котором родился. 

«Ты забираешь краски, - упрекаю я. - Оставляешь только серость и сырость».

Осень смеется, и её смех - это звук падающего жёлудя по крыше: «Я не забираю. Я очищаю. Разве ты не видишь? После моих дождей воздух становится прозрачным, как стекло. После моих ветров - земля дышит глубже. Даже твоя медь… разве она не прекраснее, когда темнеет, как старая кровь?»

Я молчу. Она права. 

«Ты боишься меня, - продолжает осень, - потому что я говорю тебе правду. Лето лжёт - оно притворяется вечным. А я… я просто есмь. Холодная. Резкая. Настоящая.»

Я прикасаюсь к украшению, трещинкам на улитке, неровностям металла. Да, это правда. Осень не украшает. Она обнажает. 

«Так кто же ты? - спрашиваю я. - Смерть? Конец?» 

Ветер бьёт в оконное стекло, и в его стуке я слышу ответ: 

«Я - пауза. 
Я - вдох перед новой строкой. 
Я - тень, без которой нет света. 
Ты думаешь, я уничтожаю? 
Нет. 
Я просто напоминаю: 
Чтобы отлиться в вечность – сначала надо растаять.»

Скоро осень, господа… Пришло время сбросить то, что скрывало суть.

Может быть, она и есть самый честный разговор в моей жизни.
Осень - это не «после» лета. Это – «несмотря на». 
 
Несмотря на уход, тлен, короткие дни - красота становится только пронзительнее. Потому что настоящая роскошь рождается из осознания бренности. 

Медный лист, отлитый в электролите. Он хрупкий, как первый лед, но в его прожилках - следы древних узоров, будто сама земля оставила здесь свой почерк. Гальванопластика - это алхимия наоборот: мы не превращаем металл в золото, а заставляем время оставить свой след в мгновении. 

Люди боятся осени, потому что она напоминает: всё, что цветет - увянет. Но они не замечают главного - увядание тоже форма цветения. Дерево, теряя листья, не становится беднее. Оно становится видимым. 

Как и человек. 

Мы носим маски молодости, силы, неуязвимости - до тех пор, пока жизнь не срывает их с нас, обнажая трещины. И тогда, если присмотреться, в этих изломах можно разглядеть свет. Несовершенство - вот что делает нас настоящими. 

Поэтому я и люблю медь с патиной, камни с включениями, осень с ее грубым ветром. Они не притворяются вечными. Они - живые. 

А значит, обречены на красоту. 

Скоро осень, господа…

15.08.2025 Е.ШИ