Шедевриально. Глава 19

ПОСЛЕДНИЙ АНТИСЕМИТ

Доктор Анакойхер
Аркадий, израильский фармаколог, человек с лицом оратора и сердцем гематолога, изобрёл препарат, способный искоренить одну из древнейших инфекций человечества — антисемитизм.

Сыворотка под названием «Антисемин» делала невозможное: человек, проглотив капсулу, просыпался наутро и внезапно обнаруживал, что обожает евреев — всех и сразу.

Эксперименты ставились на иностранцах, профессионально не любящих евреев: от венгерских ультраправых до французских публицистов с комплексом Наполеона.

Эффект был ошеломляющим. Один немец, проглотивший двойную дозу, поступил в ешиву и обрезался прямо в прямом эфире Девятого канала.

Китайский генерал, до этого уверенный, что евреи — выдумка ЦРУ, женился на израильтянке, купил два кибуца и начал выращивать хурму.

Израильские дипломаты летали по планете как мошки в пустыне Негев — угощая всех антисемином.

Даже на Кубе, в посольстве они устроили дегустацию Антисемина с форшмаком.

Через полгода на Земле не осталось ни одного антисемита.

Ни одного.

Мир изменился.

В Иерусалиме началась дипломатическая давка: представительства Ирана, Сирии, Судана, ХАМАСа и профсоюза немецких металлургов: дрались за кусок земли в районе Меа-Шеарим.

Нью-Йорк сменил девиз на:

“Еврей - друг человека!”.

А в ООН начали петь гимн Израиля перед каждым заседанием, хором, с пронзительной хрипотцой.

Однако вскоре вскрылась досадная, но логичная проблема: хотя все антисемиты за границей исчезли, в самом Израиле они чувствовали себя как в швейцарском санатории. Особенно в одной трёхбуквенной партии, которая именоваться здесь не будет — не по юридическим причинам, а чтобы не портить бумагу.

Учёные, обессиленные, но вдохновлённые, принялись за дело. Подпольные юдофобы отлавливались в Тель-Авиве, Нетании и даже в Бней-Браке — под видом кашрутных инспекторов.

Вскоре очищены были также теле- и радиоканалы, особенно те, где ведущие хранили в студии портреты дедов из ЧК.

К концу года Израиль стал самым безопасным местом для евреев… по версии журнала "Мурзилка".

И всё же одного антисемита решили оставить. По личной просьбе министра иностранных дел, господина Опоздовера бен Симона.

— На рассаду? — спросили учёные.
— Нет. В музей.

Так в особняке под Иудеей появился Гражданин Поцъман Аполинарий Михайлович. Последний антисемит на Земле.
Хам, склочник, мастер словесных прыщей.
Он ругал всё, что двигалось, а главное — премьер-министра, которого называл исключительно «Израиль Моисеевич Пилат».

Поцъмана приглашали на все телеканалы страны — и не только. В какой-то момент его начали транслировать даже в Биробиджане.

Он стал звездой: облил грязью старика-премьера, пообещал взорвать Пирамиду Хеопса, раскритиковал фалафель и назвал Голду Меир "матерью ваших бед".

Израиль влюбился в него.

Ему построили уютный домик с видом на Хеврон. Там его навещали школьники, иностранные делегации и даже Далай-лама XIV-ый.

Дети считали его роботом. Они записывали его антисемитские выражения на айфоны и потом загружали в Minecraft как скины врагов.

Но время не щадит даже последнего антисемита.

Поцъман стал забывать свои фразочки. Первым исчезло: «жидомасоны!» — он произнёс «жидо-соусы» и задумался: не переквалифицироваться ли в дворники. Потом исчезли «интернациональная жидва» и «жидятник». Остался только бедный набор: «жид», «жиденок» и «жидяра» — да и те произносились с придыханием, как будто он просил прощения.

Когда его спрашивали, почему же он так и не взорвал Пирамиду Хеопса, он пожимал плечами и отвечал:

— Нормально я к евреям отношусь. Это всё природа.

— Какая природа? — удивлялись посетители.
— Сейчас расскажу...

И он поведал им притчу.

На берегу реки сидела мартышка, дожидаясь, пока ветер стихнет и вода уляжется.
Подполз к ней скорпион и попросил:

— Красотка, переведи на другой берег, век благодарен буду.

— Укусишь ещё, — сказала мартышка.

— Ни в жизнь! Я что, дурак? Я ж сам утону.

Она согласилась. Посадила его на шею и поплыла.
На середине реки скорпион ужалил её в шею.
— Ну вот, — захрипела мартышка, — мы ж теперь оба погибнем!
— Прости, — сказал скорпион, — не могу иначе. Природа такая.

— Вот и у меня так, — вздыхал Поцъман. — Никогда не хотел вреда. Просто… жалю. От природы.

И тогда учёные снова собрались. Провели заседание. Поплакали. Посоветовались с раввином, психиатром и выпустили «Антисемин Лайт™» — для Последнего.

Через неделю Поцъман начал хвалить израильскую медицину. Потом — Тель-Авив. Потом — премьер-министра, которого назвал «наш мудрый отец».

А ещё через месяц он стал водить экскурсии по своему дому, раздавая детям карикатуры времён
«Перестройки» со словами:

— Вот такими, дети, бывают  люди. Но вы — другие. Вы — свет. И юмор. И хуцпа.

Мораль:

Без антисемита еврей начинает толстеть, забывает читать и голосует не по инструкции.
С антисемитом — всегда в тонусе. Умный, ехидный, невозмутимый.
Так и держим баланс — между скорпионом и мартышкой.

Но иногда всё же — хочется тишины. И чтобы "Последний" просто… заснул.

И не проснулся

Shmiel Sandler