Бархатный осколок

Сахар трескается на языке — сладкий, резкий, как обжигающий шёпот. Шёлк скользит по коже, оставляя за собой следы, похожие на стихи: нежные, но с острыми краями. Здесь ничто мягкое не остаётся невинным. Касание — уже преступление, взгляд — приговор. 

Это не просто слова, разложенные по страницам, как одежда на полу. Это признание, выдохнутое в промежутке между рёбрами, где прячется дрожь. Поэзия здесь не боится боли — она вплетает её в себя, как золотую нить в тёмную ткань. 

Язык касается кончиков пальцев, обводит контуры желания, не извиняясь. Здесь позволено всё: говорить о жажде, о том, как тело становится молитвой, а губы — алтарём. Здесь нет места стыду, только откровение, вывернутое наизнанку, как карман, из которого сыплются бархатные признания. 

И если ты осмелишься прикоснуться к этим строкам, они ответят тебе тем же — жаром, дрожью, шепотом, который обжигает сильнее сахара и нежнее шёлка.