Арт-терапия

Сказала мне Консуэла (она же в крещении Анна),
Листая свой макбук в пижаме от Дольче Габбана:
«Мой доктор, тот лысый, похожий на Фрейда,
Сказал, что моя самооценка – жертва апгрейда.
Что я интеллектом скрываю простое желанье…
Ну, знаешь… признанья. И капельку обожанья.
А ты, мой невротик, со списком из сотен фобий,
Боишься толпы, но мечтаешь быть в центре утопий».
Она пожевала свой тост с авокадо безглютен,
«Короче, мой план, он на первый взгляд труден.
Счета за квартиру растут, вызывая лишь ужас,
А я в этой долговой яме, как в масляной луже.
Давай-ка, мой милый, отбросим снобизм и манеры,
И выйдем на рынок… ну, этой… интимной химеры.
Я про OnlyFans, но не в пошлом, банальном ключе,
А с ноткой Годара и грустью на бледном плече».
Я чуть не подавился чаем (ромашковым, ясно).
«Ты в своем ли уме, дорогая? Ведь это опасно!
А вдруг моя мама подпишется? Или декан?
Представь, он увидит меня, этот старый болван!
А критики? Скажут: «Вторично. И свет выставлен дурно.
Его астеничное тело выглядит крайне сумбурно».
«Не трусь, – говорит она. – В этом и будет вся соль!
Мы снимем перформанс "Тревожность, играет главную роль".
Ты будешь лежать, отвернувшись, и читать мне Сартра,
А я – демонстративно скучать у окна до завтра.
Подписка "Стандарт" – мы молчим под саундтрек из Бергмана.
Подписка "Премиум" – обсуждаем сюжеты Альтмана.
За донаты – покажем, как ссоримся из-за немытой тарелки.
Это глубже, чем просто, прости, ягодицы и сиськи-смотрелки.
Назовем это "Акт обнажения (в метафизическом плане)".
Ну что, мой Эжен? Сыграем в любовь на экране?»
Я глянул на счет за услуги портного и хмыкнул.
К такому цинизму я, кажется, даже привыкнул.
«Ладно, – сказал я. – Но только при свете торшера.
И если мой профиль не будет виден для тети Эстеры.
Давай свой ноутбук. Но сперва я приму антидепрессант.
В конце концов, в каждом из нас есть скрытый талант.
И если уж падать, то с артистизмом, с надрывом, с тоской…
А после напишем об этом эссе. С постраничной сноской».
Мы выставили кадр – почти что нуарный триптих,
Где я был небрит, а она – вызывающе тихой.
Торшер создавал на обоях узоры Дали,
А мы о высоком, как водится, томно врали.
Подписался какой-то хипстер с ником "Dodo_Fan",
И в чате спросил: «А где здесь экзистенциальный обман?»
Второй, под авой с котиком, требовал больше страсти,
«Хотя бы возьмитесь за руки, для большей, так сказать, сласти».
Консуэла вздохнула: «Публика, милый, ещё не созрела,
Им подавай вместо смысла бренчание тела.
Есть мысль! Для донатов – введем интерактив спонтанный:
Ты будешь мне мыть клубнику в моей фарфоровой ванной».
«Клубнику? В ванной? Да это ж почти порнография!
Нарушит всю нашу тонкую иконографию!
Представь, что напишет об этом The Village или "Афиша"?
"Невротик и нимфа: как низко падает арт-крыша"».
«Дурак, – говорит, – это будет оммаж на Тинто Брасса!
С аллюзией тонкой на кризис рабочего класса!
Я буду с томиком Маркса, ты – с ягодой, весь в печали.
Такого еще на платформах подобных точно не ждали».
И странное дело – донаты посыпались градом.
Нас стримил какой-то японец с задумчивым взглядом.
Профессор филфака прислал нам восторженный отзыв:
«Блестящая деконструкция всех эротических софизмов!»
Мы счет за квартиру закрыли к исходу недели,
Но в нашей холодной постели друг друга не грели.
Мы стали перформансом, чистым концептом, идеей,
И наша любовь превратилась в статью в "Википедии".
Я как-то спросил: «Консуэла... мы живы вообще-то?»
Она лишь позировала в модном луче планшета.
«Не думай об этом, – сказала. – Готовься-ка к стриму.
Сегодня по плану у нас "Молчаливая пантомима"».