Я или же биография типичного мудака

Мне тогда только-только стало 18.
Я не то что особо себе что-то представлял,
Просто думал, что с возрастом приходит
Эта висячая ответственность перед всеми
И облако в штанах постепенно меркнет.

Я стал всё реже гулять,
Точнее, гуляния попойками сменились,
Конкретнее, дешёвое пойло
В обдристанной квартире.

Косяки, пиво, нимб из сигаретного дыма,
Друзья вроде те же, но от них уже не пахнет рябиной.
В то время, кстати, я впервые решил отключиться от мира.
Не знаю, возможно, какие-то силы этого не допустили,
Но, по моему мнению, мне чутка не хватило стамины.

Ночь, улица, фонарь, аптека.
Я Блока всю жизнь восхвалял,
Но эти строчки — просто стыки у колёс дрезины.
Всему же своё время придёт? Мне смысл понять.
Осуждённому выйти, беременной исполнить свой долг.
Большинство людей не замечают даже простого.

Вот, к примеру, почему людей не становится?
Почему так просто подыхать, как собака?
Так легко втыкать нож, проворачивать,
Легко думать, что это было по делу.
Думаешь, это истина, я сделал всё правильно?
Решётка только для тех, кто не заслуживает этого.

Звёздное небо, я его один раз всего видел.
По-моему, в 13 где-то в глубине, от городского массива.
Это была деревня, я лежал на гараже, казалось, что снилось,
Но бесконечность космоса меня так сильно пленила,
Что замечать переход от тёмного мира к светлому
Мне не хватило до утра силы.

Юность, с неё мало что помню.
Лишь заброшенный объект где-то в Молживе.
Я юность не люблю, потому что меня песком кормили.
Я помню, влюблялся, но до женщин ещё как-то далеко было.
Тогда счастье — вернуться позже домой только было.

Друзья — это, наверное, самая противоречивая свита.
Ну, не спорю, в ней есть те, кто не брезгливо со мною с одного стакана глушили,
Кто рисковал, кому невпадлу поговорить со мной было.
Но большинство — лишь одноразовый презент,
Как ложка, как вилка, стаканчик, тарелка из пластика.

В этом и вся проблема моя.
Я часто чего-то хотел обрести, меня камнями сбивали.
Когда деда не стало... Я задумался:
Легко ли?

Школа... Сразу в голову попали фрагменты,
Где я, полный гордости, забив нос воздухом грязным,
Меж парт поцарапанных и одноклассников
Читал того самого Блока.

В школе я познал всю суровость этого мира.
В девятом я буквально не в себя жрал фармацевтику,
Окутывание, грязные руки, туалеты, что стухли,
Гнилые рожи, мне так сильно хотелось ударить.
Я ударял, но меня било в три раза сильнее.

Первый колледж — это испытание, конечно, сильно-сильно меня истощило,
Но и дало урок. Во-первых, я понял, что есть люди, которым я неинтересен.
Во-вторых, много людей не задумываются, что может привести к расстройству.

Да, я именно из-за этих проблем перестал себя контролировать.
Я начал рыдать, биться в постели, не переставая себя бесконечно насиловать.
На этом туманном фоне у меня вырабатывалась зависимость
Делать больно себе, чтобы другие этого не видели.
Это буквально стало идейным.
Из-за этих проблем я начал себя игнорировать.
Я начал думать, как уйти поскорее.
Потом эта ****утая ремиссия.
Вернулось в жизнь то, что в копотёрке пылилось.
Опять слёзы, слёзы бесконечны, я так заебался рыдать.
Сложнее всего было просто встать, постоять,
Съесть что-то, а на меня уже *** забили.
Я числанулся с конторки, родители не оценили.
Им как бы было без разницы на мой эмоциональный всплеск.
Они кричали, вбивали, что учиться — это процесс реализации себя как личности.
А потом тотальный игнор.

Время идёт... Я в квартире.
Тут пусто, снег идёт,
Валит как не в себя, честное слово.

Я курю... Мне холодно, одиноко.
На кухне кто-то пьёт, я курю,
Царапаю руку, я привык, мне не особо-то больно.
Я просто всё вспомнил, почему я живу,
Почему существую, наверное, чтобы было кому-то приятней.