Сама виновата

Она в красном — как кровь на чёрной воде,
Я моргал до боли — но видел везде.
На подушке — тень, в горле — сдавлен крик,
Все её шаги — как невидимый штык

Я стирал её лик — хоронил по кускам,
Выдирал из снов, даже рвал пополам,
Я твердил ей: "Чужая!" — уходи долой...
Но опять ощущал: что стоит за спиной.

Я смеялся. Один. В отражении — двое.
На стекле — её пальцы. А голове — чужое.
Я не чувствую кожу, я не слышу дня А она всё та же: как война без огня.

Смотрю на неё — как на трещину в плоти,
Как на гнойник, что тлеет в болоте.
В её взгляде — не боль, а холодный застой,
Словно смерть в инкубаторе с белой иглой.

Ни следов, ни царапин, ни ран на груди.
Но под кожей — лишь вонь, только смерть позади.
Только лак, только маска, без тени вины —
И за ней, как за крысой — идут валуны.

Она — как ловушка, как пасть на замке.
Сидит и гниёт в придуманной тьме.
«Мне больно» — ну больно, так скройся, уйди.
Но нет — улыбается. Снова внутри.

И я повторяю, как режут в висках:
Сама виновата. Не глупость. Не страх.
Сама выбирала, сама шла на гной.
А я — не спасатель. Я просто живой.