Ей было три, наверное

Ей было три, наверное,
Когда к ним заглянул друг папин.
А рядом с ним стоял мальчишка:
Смешной, по-детскому серьёзный,
Её ровесник. Стоял главу задрав
И недовольно на неё глядел.
«И с ним вот я должна играть?»
Насупившись, спросила девочка у мамы.

Ей было пять. Был вечер.
Мальчишка тут же был.
И взгляд совсем не изменился.
Теперь лишь на другого мальчика направлен он.
Они друзья. Все трое.
Хотя мальчишки глупые дерутся за её внимание.
А ей невинность изображай, мол:
«Они всё сами! Я не предлагала!»

У неё сегодня день рождение,
Её сегодня праздник.
Ей исполнялось восемь лет.
Ей все подарки, поздравления, вниманье.
Но только девочка не рада.
Она, насупившись, закрылась в комнате.
"Он не придет", — сказала утром мама.
А ведь она ждала его! Обманщик!
Мелодия. И трубка сразу поднята.
«С днём рождения, букашка!»

Одиннадцать строчек. Одиннадцать лет.
Это их традиция, обычай, ритуал.
Каждый праздник, каждое событие
Лет с девяти они описывают в письмах,
Которые оказываются в руках другого.
Глупость, прошлый век, твердят одни.
Вторые снисходительно лишь улыбаются.
И этих писем целых десять штук у каждого.
А сколько ещё будет их. Не сосчитать.

Четырнадцать лет. Она уже совсем подросток.
Ей мальчик с параллели подарил цветы
До дома проводил, неся в руках её портфель.
Смущенно быстро клюнув в щеку, она вбежала в дом
И час в письме рассказывала обо всём.
Неделя, две — ответа нет.
Лишь через месяц пару строк:
«Я рад. Всё хорошо, не беспокойся.
Только ты не жди, я не приеду в этот раз».

Им по шестнадцать лет. И жизнь вся впереди.
Спустя пять долгих месяцев разлуки
Им удалось урвать часочек умиротворения.
Но вот беда. Заместо радостной улыбки и теплоты объятий — допрос.
«Ты почему молчал? Ты обещал сказать!
Сама-то лучше чем? Иль думала, что не узнаю!»
И вместо разговора ни о чем
Они, срывая голоса, кричали.
Их первая серьезная размолвка.

Ей восемнадцать лет. И снова день её рождения.
Все поздравляют, счастья ей желают,
Подарки дарят, восхищаясь красотой её ресниц.
Уже и вечер за окном, в гостиной толпища народу,
И мама торт выносит со свечами.
Девчонка смотрит тёплой грустью на родных
И ждёт лишь одного единственного.
Звонок. Она бежит к двери.
А он с цветами, бархатной коробочкой  Стоит, до жути нагло улыбаясь.
«С днём рождения, букашка!»
На шее медальон, под глаз её сверканья,
А на губах любовный поцелуй.

Они не виделись три года.
Лишь переписки и звонки делили.
И сколько радости и грусти было в них.
Они клялись, что встреча всё решит.
И правы были сильно.
Они стоят на крыше небоскрёба,
И ветер гонит воздух ледяной.
Среди ночной тиши и пасмурного неба
Звенит стеклом разбитым жизнь.
«Ненавижу... Ненавижу! Ты всё сломал.
Уж лучше бы мы не встречались никогда!»

Ей было три, наверное,
Когда к ним заглянул друг папин,
Когда они увиделись впервые,
Такие юные воробушки пушистые,
И вместе излучали недовольство встречей.
Ей было двадцать два примерно,
Когда она ушла, оставив позади его,
Когда моменты прожитые все сгорели,
Оставив пепел прошлого мечтания.