Врач-латыш в концлагере фашистском. Из цикла Эссе

Врач-латыш в концлагере фашистском
Из цикла «Эссе»

Родившись в латышской семье на Дону,
где жить продолжал, пред Второй Мировою
врачом от трудился, да встретил войну,
как многие, узником: властью чужою-
фашистскою, лагерь устроен для них-
советских людей, без разбора, в округе-
и малых, и старых…, и часто – больных,
всегда помогающих в бедах друг другу…

Латышское имя своё изменил
на новое – будто «немецкого склада»,
как врач, помогая болящим, ходил
по камерам всем, выполняя, что надо…
Еды не хватало, ухода… - война…,
в концлагере смертность усилилась очень,
хоть врач компетентный, - «Удача нужна,
лекарства, к тому же…» - твердил он «охочим
проверить работу врача, что с утра,
ни свет, ни заря, - уж в своём лазарете…»
То с воли к нему забежит детвора,
то кто-то из немцев: - «Здоровье проверьте…»

Тифозный барак, вдалеке от других,
по правилам всем «медицины тифозной»
устроивший врач, - подопечных своих,
кто умер как будто, спасал виртуозно…
И мази использовал, чтобы отвлечь
вниманье любого от «ложного трупа»:
- «Служили у немцев…?» - от будущих встреч
с чекистом, себя оградивший неглупо:

Бесследно исчезнувший врач, лишь войска
советские в лагере том появились…
Кто выжил, жалели: - судьба не легка
«врача при фашистах», какого лишились…
А он по своим документам живёт,
работает после войны, как обычно…
Не признан героем, награды не ждёт,
довольствуясь миром и счастием личным…

Как праздновать стали Победу в войне -
Великой в родимом Отечестве звали,-
Хирург Синяков и другие врачи,
кто жизни в застенках фашистских спасали,
известными сделались…, имя и то,
под чьим врач-латыш объявился, всплывало,
«инкогнито жил…», и не ведал никто,
какой героической служба бывала…

В журналах писали, в газетах о всех
врачах-эскулапах, - «в застенках фашистских
лечивших сограждан», кто верный успех
Союза в войне приближал ради близких,
любимой страны, и снимали кино
о тех смельчаках, помогающих людям
«бежать через смерть…» - не любому дано…
Всех помнить врачей героических будем…

***
На «Вести-ФМ» о враче-латыше
услышала эту историю только:
рождён на Донбассе… А «сложных имён»
родного с придуманным -  нет, - что и горько:
на слух не сумела имён различить-
латышский для русского уха неясен…
Но как же героя судьбу изложить,
ведь подвиг его столь высок и прекрасен…

Не зная имён, не найти ничего,
и «Яндекс-ИИ» не поможет при этом:
«Хирург Синяков…», -  нет ЛГ моего
«врача –латыша», хоть и схожи сюжеты…
Наверное, прозою суть изложить
придётся о славном враче, помогавшем
в концлагере людям… Чтоб в будущем быть
таким же достойным согражданам нашим!
***
Сюжет возник по очередной передаче из цикла «Непридуманные истории», прозвучавшей в прошлые выходные на «Вести-ФМ».

Профессиональный врач, родившийся в семье латышей, живущих на Донбассе, имел достаточный опыт работы в области медицины, когда началась Вторая Мировая война и фашисты заняли приграничные территории Советского Союза.

С началом оккупации немцы угоняли советских людей для работы в Германию, но в данном случае речь идёт об открытии лагеря на территории одной из советских республик…

Видимо, часть жителей этой местности лояльно относилась к оккупантам, если фашисты не особо лютовали в отношении тех, кто добровольно предоставил свои дома для размещения немцев или пришёл к ним работать…

В большинстве своём узниками этого лагеря оказались лица, чьё здоровье ослаблено, кто не мог сбежать, хотя и немецкой власти трудно было обеспечивать содержание пленных и охраны…

Среди пленников был и Врач –латыш, помогающий людям из сострадания.

Доктор сам обратился к администрации лагеря, назвавшись вымышленными именем и фамилией, сообщил, что он профессиональный врач, «давший Присягу помогать людям», и вызвался за дополнительный паёк организовать лазарет…

В передаче предположили, что и вымышленная фамилия Врача-латыша звучала, как немецкая, именно для того, чтобы немцы проявили больше доверия… /скорее всего, что и национальный состав местных жителей городка был неоднороден…/

***
Врач-латыш, кроме таланта врача имел и недюжинный талант организатора.

При появлении в окрестностях лагеря больных тифом, чтобы не возникла эпидемия, Врач-латыш настоял на организации отдельного «тифозного барака»…

Видимо, было налажено общение и с партизанами: «похоронная команда» лагеря, по документам, подписанным Врачом, каждый день вывозила умерших, не замечая, что некоторые из них были «умершими не совсем…»

Кроме того, на волю передавались записки с указанием конкретных имён узников – родственников людей, «работающих на немцев».

В записке описывались особые приметы: родинки, отсутствие пальцев на руках или ногах, шрамы от операций… и т.д…. На воле женщины заучивали имена и эти «приметы» и обращались к администрации лагеря с просьбой выпустить мужа /сына, брата, отца и т.п…/

Врач-латыш, со своей стороны, занимался с людьми, чьи записки переданы на волю, отрабатывая «актёрское мастерство очередной встречи с родными…»  Ведь отпускались на волю только «родственники людей, работающих на немцев», и то, если было заключение врача о неизлечимой болезни узника» и т.п…

Подобно и другим врачам-узникам, Врач-латыш лечил не только лагерных, но и самих немцев и их близких, что только увеличивало доверие оккупантов…

Отвлекающие внимание от больного «мази, пахнущие отвратительно», и другие хитрости, применяемые в подобных ситуациях, тоже присутствовали…

Но главным несовпадением в случае с моим ЛГ то, что «он организовал сообщение с внешним миром в виде посыла записок с приметами «якобы близких», и многие из числа спасённых Врачом-латышом, впоследствии вспоминали, что только благодаря тому, как виртуозно были подготовлены «Встречи с родными», им удалось покинуть лагерь…

«День Победы» в СССР официально стали отмечать только в 1965 году: считалось, что «горечь потерь и раны» жителей, перенёсших такое тяжёлое испытание, к тому времени немного притупились…

Именно в это время появились и статьи о врачах-профессионалах, находящихся вместе с другими в немецких лагерях и помогающих пленным…

Спасённые Врачом-латышом писали в журналы и газеты о своём спасителе, называя вымышленное «похожее на немецкое», имя врача, думая, что он погиб в момент освобождения советскими войсками лагеря и города…, но мой ЛГ жил и продолжал служить своей великой Профессии Врача…

Всё-таки, незадолго до смерти, и имя Врача-латыша прозвучало среди других врачей-эскулапов концлагерей, но, в отличие от Синякова и других, мой ЛГ так и не получил никаких наград, кроме БЛАГОДАРНОСТИ  МНОЖЕСТВА ЛЮДЕЙ, ИМ СПАСЁННЫХ.
С уважением, Л.
05.08.2025г. Векшина Л.А.