Всё дело в знаниях - часть 3

ВСЁ ДЕЛО В ЗНАНИЯХ (часть 3)



ПРОШУ ЛЮБИТЬ И ЖАЛОВАТЬ или
СЖАТАЯ БИОГРАФИЯ СОВЕТСКОГО МАЛЬЧИКА.
(Из жизни железнодорожных строителей).

Каждый ум создан для роста, для знания, и когда он обречен на невежество – это грех против его природы.

Уильям Эллери Чаннинг



В небольшом новом коттеджном посёлке строителей – железнодорожников, построенном рядом с ж/д станцией Келарева Горка, было, – по тем временам, – почти всё. Правда, был фельдшерский пункт или не был – не знаю, но ближайшая поликлиника была в посёлке Солгинский, – километрах в пяти-шести от нас. Главная улица нового, коттеджного посёлка, перпендикулярно уходящая от железнодорожного полотна, упиралась в Дом Культуры, стоящий около леса. В нём силами кружка художественной самодеятельности организовывались концерты, а также два раза в неделю показывались киномехаником, приезжающим из Вельска, новые высокохудожественные кинофильмы советского проката 50-х годов. Нас – малышню – тоже вовлекали в художественную самодеятельность. Мы там пели, плясали и читали стихи. Теплее всего публика встречала чтецов, ещё плохо выговаривающих слова, но по малолетству непугливых и громких:

Хитрый ёжик – чудачёк
Сшил колючий пиджачок.
Ходит ёж в саду по травке,
Натыкает на булавки
Груши, сливы, всякий плод,
Что под деревом найдёт
И с подарочком богатым
Возвращается к ежатам.

Это первое стихотворение, выученное наизусть, автор запомнил на всю оставшуюся жизнь. Слово же «возвращается» не выговаривалось и поэтому произносилось «подлащается», в более же простых словах с буквой «р» шла замена на «л» – ничего особенного. Была бы у меня сейчас такая уверенность в себе, какая была тогда, когда только-только научился говорить!

Рядом с клубом располагался спортивный городок: два турника, две городошных площадки и одна площадка для игры в волейбол с натянутой на двух столбах сеткой, убираемой только поздней осенью. Во времена массовости спорта и физкультуры было много ловких, развитых людей – двое молодых мужчин из нашего посёлка умели крутить «солнце» на турнике и ходить на руках, а один из них, который позднее застрелился из-за женщины, мог ещё выполнять заднее и переднее сальто, что он и демонстрировал, когда выступал в ДК со своим акробатическим номером. Мне было жаль его (я помню его до сих пор) и в то же время не понятно, как кто-то мог не любить такого человека.

В посёлке также были: начальная школа, общественная кирпичная баня, магазин и детский сад без младшей группы. В середине посёлка в уютном месте располагалась сбитая из обрезных досок танцевальная площадка. На ней летом под звуки баяна или патефона взрослые танцевали вальс, а ребята использовали её для игр и просто разговоров, благо строение было оборудовано по своему периметру скамейками.

Наша семья жила на Келаревой Горке с лета 1954 до начала 1959 года.
Трудоёмкие и затратные работы из-за сложного рельефа местности по строительству новой 100-километровой железнодорожной ветки через посёлок Солгинский подходили к концу. Организацию «Южпечорстрой» – много и продуктивно поработавшую как в Заполярье, так и в Приполярье европейского русского Севера – ждало расформирование, с сохранением СМП (строительных монтажных поездов, входящих в неё.

Родители, уставшие от кочевой жизни, думали переезжать на постоянное место жительства в город Псков, уже была договорённость с Псковом (с участком под строительство дома и с местом работы для отца) и заготовлен строевой лес, лежащий штабелем на прокладках рядом с нашим домом на Келаревой Горке. Лесная делянка для вырубки этого леса была предоставлена ближним колхозом, которому отец оказывал врачебную помощь в лечении животных. Колхоз этот также располагался в Вельском р-не. Однако председатель Вельского райисполкома Галкин не дал разрешения на вывоз нашего, мизерного для масштабов огромного лесного края, объёма леса, мотивируя тем, что исчерпан годовой лимит по вывозке леса из Вельского района.

То, что отец и мать от начала до конца участвовали в строительстве новой железнодорожной ветки, проходящей по Вельскому району, а отец ещё в своё личное время оказывал ветеринарную помощь одному из колхозов этого района, бессовестным человеком было проигнорировано. (Недаром, проработав с год в комбинате «Вельсклес», отец, придя однажды с работы, сказал в сердцах матери: «Если б ты, Маша, знала, какие это гады!»)
 
Приходилось собираться на строительство железной дороги «Абакан – Тайшет», где всё только начиналось, но неожиданно отцу из Вельского комбината «Вельсклес» пришло предложение о работе в должности главного ветврача с предоставлением нового, только что отстроенного, хорошего, по тем временам, жилья в живописном местечке, да ещё расположенном в шаговой доступности от центра города.

Так в результате сговора между Вельским райисполкомом и комбинатом «Вельсклес», мы стали жителями патриархального города Вельска, – аборигенами, как показало время, навсегда оторванными от могил своих предков на Псковщине, Полтавщине, белорусского Полесья и Центрального Казахстана.

Красоту перечисленных краёв нам заменили архангельские остроконечные вечнозелёные ели, корабельные мачтовые сосны, – свежий и целебный запах, исходящий от хвойных лесов, белые ночи, соловьи и прочее, прочее, что уже есть и в других местах.

Валка леса и его переработка, строительство, растениеводство, животноводство, промыслы зверя, рыбы, ягод, грибов – основные занятия местного населения, дающие товарный продукт. Через всё, – кроме промысла лесного зверя, прошёл и я, но из всего этого многообразия занятий мне больше всего полюбилось занятие, не указанное в перечне, – чтение книг.

К книгам я пристрастился, как только научился читать. Этому меня научила в Вельской школе №2 моя первая учительница – Зинаида Павловна Лукинская. На Келаревой Горке же, будучи ещё неграмотным несмышлёнышем, не расставался с журналами «Охота и охотничье хозяйство» и «Коневодство». Один из этих журналов у меня всегда был с собой, в том числе и на улице. Выписываемые ещё родителями журналы «Огонёк», «Работница», «Крокодил» и «Перец» такой популярностью, как два первых, у меня не пользовались.

И вот что ещё скажу я вам, пошедшие в 1-й класс, молодые люди (шучу). Чтение книг – это тоже работа, да ещё какая! Это работа глаз, духа, ума и воображения. Начинать делать эту работу надо с самого-самого детства, – иначе не успеете её сделать. Свободного времени взрослому человеку, обремененному работой и семьёй катастрофически не хватает и вам, никогда не удастся наверстать упущенное в детстве, отрочестве и молодости время.

Краски вашей жизни будут более тусклыми, чем они могли быть, и низкие, подлые делишки могут поглотить вас с потрохами, как не видящего слепца поглощает развернувшаяся перед ним бездна. Так что, выбирая, между футболом, дзюдо, самбо и книгами надо выбирать книги. У меня есть на примете два человека. Один из них на восходе своей жизни книгам предпочёл футбол, другой – дзюдо и самбо: последствия для нашей Родины оказались печальными, и эти последствия всё усугубляются, потому что нас – русских становится всё меньше и меньше. Процесс идёт быстро и, на радость евреев, уполномоченных властвовать над нами, воспринимается народом с энтузиазмом, граничащим с идиотизмом. Строго и неумолимо, уже более 30 лет, работает обратный принцип ниппеля: на уменьшение – да, на увеличение – нет!

08.09.2020/12.07.2025, Вельск

ПРИЛОЖЕНИЕ В.Ф. НИКОЛАЙЧУКА

На фото: мама, брат, ваш покорный слуга и двоюродный брат, по маминой линии, Леонид Ильин. Новый 1957 год, ж/д станция и новый посёлок ж/д строителей «Келарева Горка», сданный «под ключ» в 1954 году организацией СМП-222, подчинённой тогда тресту «Южпечорстрой».

Леонид Ильин, почти полных три года, в возрасте 2-х – 5-летнего ребёнка, вместе с младшим братом Витей, мамой (1911 год рождения) и нашей бабушкой (1883 года рождения) находился в эстонском рабстве. Эстонцы, после захвата Эстонии Германией, стали активно сотрудничать с немцами, вплоть до того, что был создан эстонский карательный батальон СС (400 чел.), который, под командованием немецких офицеров, покрыл себя страшной славой на земле многострадальной Псковщины за годы её оккупации, длившейся полных три года.

Лёня то и трелевал тот лес, оказавший в штабеле возле нашего дома. Он заканчивал Вельскую Школу механизации и прошёл на выделенной нам лесной делянке, по согласованию с дирекцией Школы, часть своей производственной практики, так как из них готовили механизаторов широкого профиля. Вот почему Леонид и оказался рядом с нами в новогодний вечер 1957 года под наряженной ёлкой. А отец фотографировал…