До крови стерты ноги.
Молча глядя
На дремный тракт, идет Ирчи Казак.
Неблизок путь. Штыки конвоя сзади,
Гремящие оковы на руках.
И день-деньской в сибирской глухомани,
Тысячекратно эхом повторен,
До самого острога,
Сердце раня,
Раскачивается кандальный звон.
Царь был бы рад, коль яд непротивленья
Мог песню наповал убить, как яд
Свистящей кобры валит с ног оленя,
Но сильных – испытанья не страшат.
В груди певца, как в горне, бьется пламя
Свободы и отваги. Он поет –
И песню, окруженную штыками,
Подхватывает бережно народ.
Летит она стремительней орлицы
Всем бурям и невзгодам вопреки,
И перед нею падают темницы,
Угрюмые решетки и замки.
И слышится яснее год от года
В той страстной песне будущего зов.
В ее словах – мятежный дух народа,
В железном ритме – мерный звон оков.
Оковы и песня
© Copyright: Анвар Аджиев, 2025
Свидетельство о публикации №125081202846
Свидетельство о публикации №125081202846
Рецензии