Старый дуб как библиотека

Стоит старый дуб, в морщинах коры,
Библиотекарь строгий и немой,
Его страницы — шелест листвы,
А переплёт — могучий, живой.

Хранит он свитки для людей,
Где странники пишут слова:
О дальних морях, о судьбе степей,
О том, что земля рассказать не смогла.

А ветер ведь не знал, когда
Станет у жизни больше очей,
Деревья до людей он увидел тогда
И первый цветок меж горячих камней.

Осенний вихрь, учёный суровый,
Срывает листы, изучая узор:
Азбуку прожитых лет, основу —
Кольца на срезе, как древний договор.

Он ищет в архивах сырых и густых
Предсказание зимы, её ледяной закон,
И падают буквы — золотые листы,
Под его недремлющий склон.

А зимний норд, ревизор угрюмый,
Ломится в двери с метельным ключом,
Проверяет полки, пустые и шумные,
На прочность корешков под ледяным лучом.

Он вырывает забытые главы,
Что шепчутся инеем, тонким, как мех,
И стучит сучьями, как костяшки, едва ли
Под снежным покровом тех недр.

В дупле-читальне, в сумраке мшистом,
Хранятся манускрипты особой породы:
Гул прошедших бурь, написанный свистом,
Карта миграций, парящей свободы.

Когда его век закончится вдруг
И рухнет ствол, поглощённый веками —
Тогда у вечно молодого ветра хватит рук
Чтобы вооружиться новыми дубами.