Двадцать пятый год зимы

Двадцать пятый год зимы (Земля стояла на китах)
             2021 – март 2022

Я выхожу, а там – зима,
Кружится пепел серебристый.
Одно мгновенье – и слова
В снегу растаяли со свистом.
Январь пришёл из-под полы,
И снова с севера задуло,
И все квадраты, все углы
Густой позёмкой затянуло.
Привет, красивая зима!
Как долго было ожиданье;
И вот я, смелая, сама
Пришла на первое свиданье.
Я выхожу, а там – порог,
Ведь ты меня за ним оставил.
Любовь скользнула между строк –
Ты поступаешь против правил.
Петля обратного захвата
К истокам затянула нас.
Какая будет нынче плата
За этот меркнущий экстаз?
Наверное, пора вставать –
Уж солнце гладит по плечу;
Звонит будильник, а кровать
Мне шепчет вновь – я не хочу.
Я погружаюсь в жуткий мир,
Где путь без устали петляет,
Где ты и демон, и кумир,
Где всё бесследно пропадает,
Где ты не ты, а я не я –
Горит проклятая неволя.
Искрит, рыдает колея
Без сна, без мира, без покоя.
Я попрощалась до зимы
С тобой, кто летом бестелесен,
Но кто идёт со мной сквозь сны
И ритмы самых долгих песен.
Москва встречала нас туманом
И переменчивым дождём;
А ты теперь за океаном –
Ты не со мной, ты при своём.
Январь почти сошёл на нет,
И в этой пасмурной позёмке
Почти исчез твой силуэт,
Кругом огни, подарки, ёлки,
А я гляжу на пустоту,
И в этом хаосе бессмертья
Ты принял вдруг меня за ту,
Что ищешь не одно столетье,
И ты, который для меня,
Который мне родной, как прежде,
Отдал без боя и огня,
Без даже призрачной надежды.
Первопрестольная дрожит,
И не согреет одеяло –
А скорый громко дребезжит
По разрушающимся шпалам.
Четыре долгие недели
Несутся разом в пустоту.
Педаль – как прежде, на пределе –
Нашла дорогу, но не ту.
Земля стояла на китах
И наклонялась так упрямо
В ту сторону, где только крах,
Туда, где выгребная яма.
Везде салют и Новый год –
И мишура теперь повсюду,
Но Дед Мороз ушёл, и вот –
Я никогда с тобой не буду.
Прошу меня не беспокоить,
Я всё сказала так, как есть.
Тебе меня не переспорить,
Хоть этих слов теперь – не счесть.
Унылой зимней наготе
Я лишь обязана признаньем,
Что эти линии не те,
Что это лишь воспоминанье.
Я в предвкушении тебя
Стою на сотканном пороге,
И безысходность бытия
Мне крепко вновь повяжет ноги.
Туман ложится на капот,
Но плотно занят пьедестал:
Кому-то – слава и почёт,
Кому-то – горе и провал.
Идёт отсчёт прогорклым дням –
Кричу я в пропасть безответно.
А вьюга топчет по полям
Рубаху, порванную ветром.
Меня влечёт неудержимо
Туда, где небо золотое,
Но проржавевшие пружины
Напомнят – нас теперь не двое.
Бежит рассвет из-под руля,
Кричит разбитая дорога;
Разрыв – и воздуха струя
Влетает в страшную берлогу.
Шёл двадцать пятый год зимы,
Разверзлась талая неволя –
Стоят безликие столбы
Среди обугленного поля.
Урок ты выучил прилежно,
Но я не этого хочу –
А ты меня касался нежно,
Чертя осколком по плечу.
Ты снова требуешь ответ?
Хоть поздоровайся сначала.
Заметив милый силуэт,
Туманом нас Москва встречала.
Не прекращаясь, снегопад
Рисует на стекле узоры,
А ты моим объятьям рад –
Рад просто так, без разговоров.
Река, замёрзшая во льду,
Своих нам тайн не рассказала;
Я собралась – и я иду,
Скользя под белым покрывалом.
А я паломничаю в зиму –
И, смело открывая газ,
По белой слепленной равнине
Несусь в сто двадцать первый раз.
Но где искать твои ворота?
Нет, в них мне больше не попасть,
И пыль крутого поворота
Погасит вспыхнувшую страсть.

© Екатерина Грайнман 2022
Из сборника "240 ударов в минуту", 2022