Жизненные истории 23

   
Рассказ
Однако в глубине души Михаил не мог отделаться от тревожных мыслей. Слежка могла означать, что кто-то из сторонников когда-то действовавшей в этих местах банды Чёрного решил взять под контроль действия любопытного профессора, который приезжал к Нурию, бывшему члену этой группировки. Освободившись после тюремного срока, тот сделал вид, что отошёл от всех противозаконных дел. И, что хуже всего, они могли знать о том, что группа людей ищет следы художника Смирнова, пропавшего много лет назад. Михаил задумался над дальнейшими действиями. Подойдя к Борису Михайловичу, он тихо произнёс: «Борис Михайлович, нам нужно быть начеку. Даже если мы не говорим нашим женщинам о слежке, это не значит, что нам не стоит принять меры. Может быть, стоит позвонить вашему бывшему ученику, Олегу Николаевичу, из полиции, объяснить ему всё и выслушать его совет?» Борис, отложив ложку с пловом, кивнул. «Я согласен, — ответил он, оглядываясь по сторонам, — возможно, стоит задуматься о том, чтобы для начала сместить нашу стоянку чуть ближе к посту ДПС». Михаил согласился и наметил для себя несколько пунктов для обсуждения на случай, если ситуация выйдет из-под контроля. В это время женщины, смеясь и шутя, продолжали готовить пищу, совершенно не подозревая о том, что над их головами нависла угроза. Внезапно на дороге послышался звук мотора и визг тормозов. Михаил и Борис выскочили на обочину, где стояла их машина, чтобы лучше рассмотреть, что происходит. Они увидели автомобиль с затемнёнными стёклами, замедливший ход и проезжающий мимо их лагеря. Словно замерли на мгновение, оба мужчины обменялись взглядами, полными тревоги. «Это может быть кто-то из них», — проговорил сиплым от волнения голосом Борис Михайлович, однако виду не подал, что испугался. «Нам нужно подготовиться к худшему», — ответил Михаил, возвращаясь к женщинам, которые, ничего не подозревая, весело переговаривались, вспоминая, как Валентина Васильевна приезжала к ним в родной город Лены с Борисом Михайловичем и как они, пойдя за грибами в лес, заблудились. Михаил понимал, что нужно что-то предпринимать, необходимо разработать план действий на будущее и быть готовыми к любым неожиданностям. Женщины, почувствовав напряжение мужчин, прекратили обсуждать свои весёлые воспоминания, и разговор повис в воздухе. Лена спросила: «А что вы такие грустные? Что-то случилось?» Михаил попытался успокоить её, стараясь выглядеть непринуждённо, подбрасывая дрова в костёр. «Да всё в порядке, просто устал до чёртиков после долгого сидения за рулём», — ответил он, стараясь изобразить лёгкую улыбку. Но внутри он был напряжён до предела. Он осознавал, что такие ситуации могут обернуться гораздо более серьезными последствиями, чем простая слежка, — вплоть до устранения тех, кто приблизился к раскрытию чего-то, запрещённого для них. В этих лицах он видел себя и всю их компанию. «Значит, мы на верном пути, — подумалось ему, — значит, мы где-то близко подошли к заветной цели, и скрываемые от всего мира художники находятся именно в тех местах, куда они запланировали свою поездку».
Тишина, повисшая после вопроса Лены: «Что-то случилось?», становилась всё более ощутимой. Женщины всё ещё смотрели на мужчин с недоумением, а Михаил смотрел на дорогу, где машина с затемнёнными стёклами уже исчезла. Борис Михайлович, почувствовав необходимость вмешаться, попытался разрядить обстановку. «Не обращайте внимания на нас, мы просто в предвкушении трапезы!» — подбодрил он женщин, приближаясь с кастрюлей дымящегося плова. Но в его голосе угадывалась тень беспокойства и тревоги. Лена с интересом, но с заботой в голосе спросила Михаила: «А ты уверен, что всё в порядке? Может, есть что-то, о чём нам стоит знать?» Михаил, вытирая руки о фартук, неуверенно посмотрел на Бориса Михайловича. Это было трудное решение — держать всё в секрете. Он глубоко вздохнул и произнёс: «Пока всё нормально, но нам нужно поторопиться, дорога длинная, так что поедим и продолжим свой путь», — произнёс он, стараясь сделать свой голос максимально уверенным и спокойным. «Давайте лучше поговорим о чём-то приятном. Как насчёт того, чтобы вспомнить, как мы все вместе отмечали Новый год у костра?» — проговорил Борис Михайлович, стараясь быть весёлым, переводя разговор в более мирное русло. Лена улыбнулась и проговорила: «Помню, дядя Боря, всё помню, хотя мне тогда было всего лет пять-шесть». Разговор постепенно возобновился, приобретая мирный характер, но в сердце каждого из них оставалось предчувствие надвигающейся бури. Они не могли знать, что это только начало... Не спеша поели. Прошлые воспоминания всколыхнули в сознании Лены тёплые чувства. «Как будто это было вчера», — проговорила Лена с печальными нотками в голосе. «Да уж», — утвердительно поддакнул Борис Михайлович, нежно глядя на Валентину Васильевну, прямую очевидицу пролетевшей молодости их семейной пары. Собрав столовые приборы, Лена и Валентина Васильевна по-хозяйски вымыли все тарелки и ложки и аккуратно сложили всё в походный ящик, специально купленный для этих случаев в туристическом магазине. Неторопливо усевшись после плотного обеда в микроавтобус, они начали движение в сторону Астрахани. Ехали с небольшой скоростью: дорога предстояла длинная, и им, как заправским путешественникам, не пристало торопиться, как высказался Борис Михайлович: «Тише едешь — дальше будешь». Хотя Михаил не понимал данной пословицы, для него это могло означать, что ехать медленно — безопасно, но можно и вообще не доехать. Проехали населённый пункт Лесопарк. «Сто километров проехали, — подытожил профессор, держа карту в руках, — следующее поселение ; Користово. Можно будет взять немного воды в запас, чтобы в дальнейшем не останавливаться». Но, не успев закончить свою мысль, он услышал звонок телефона. «Кто это может быть?» — проговорил он, доставая телефон из нагрудного кармана. Долго слушал, хмуря брови, и наконец ответил: «Константин, держи меня в курсе. Я тебя понял, буду осторожен!» Его попутчики переглянулись между собой, а затем Валентина Васильевна с тревогой в голосе проговорила: «Борис? Что случилось?» Тот молчал, что-то обдумывая, и только через минуту произнёс: «У нас в квартире обыск. Звонил мой сослуживец, сказал, что его как соседа пригласили понятым вместе с женой». В салоне микроавтобуса образовалась гнетущая тишина.
Первым нарушил молчание Михаил. «Борис Михайлович, выбрасывайте сим-карту из телефона, а лучше всего — вместе с телефоном. Если у вас идёт обыск, вашего соседа, скорее всего, вежливо попросили сделать вам звонок, чтобы отследить ваше место нахождение». Борис Михайлович беспрекословно выполнил просьбу Михаила, выбросив телефон в окно автомобиля, стараясь как можно дальше от дороги. Лена спросила, напряжённо смотря на профессора: «Дядя Боря, что это всё значит?» Тот молчал, собираясь с мыслями. Впереди микроавтобуса показался крутой поворот влево, со соответствующими дорожными знаками. Возле самого поворота стояла чёрная иномарка, а рядом суетились люди. Рассмотреть что-то на расстоянии в полкилометра было трудно, но Михаил, предчувствуя опасность, сбавил скорость, лихорадочно соображая, что это могло значить. Подъехав на расстояние трёхсот метров, он увидел четверых человек, стоящих группой, среди которых один с гранатомётом на плече стоял чуть в стороне. То, что это гранатомёт, он определил сразу, и, скорее всего, РШГ (реактивная штурмовая граната) ; мелькнуло у него в голове. Михаил сам в своё время стрелял на полигоне из такой «трубы», знал, что максимальная дальность этого оружия — где-то 600 метров, а эффективная — около 200 метров. Выстрелы из гранатомётов, состоящих на вооружении российской армии, с лёгкостью пронзают двухметровые железобетонные плиты и толстые стальные листы, способны поднимать многоквартирные дома в воздух. Михаил мельком осознал смертоносную силу этого оружия. Всё происходило на глазах в считанные секунды, и, не успевая моментально принять верное решение, он ждал хлопка выстрела и огненного пламени позади стрелка, чтобы совершить манёвр на своём микроавтобусе. После выстрела граната летит точно в заданном направлении. Если же Михаил попытается маневрировать раньше, стрелок сможет легко скорректировать прицел и произвести выстрел с опережением движения машины. Михаил, вероятно, нутром почувствовал резкий хлопок — из «трубы» гранатомёта позади стрелка вырвалась раскалённая струя газов. В ту же секунду он резко повернул руль вправо, на обочину, поблагодарив Бога за то, что съезд с трассы оказался относительно пологим. Краем глаза он заметил, как выстрелили из второго гранатомёта: тот же знакомый звук хлопка, а затем огненный шлейф с газами, уносящимися из «трубы» гранатомёта. Машину занесло в резком повороте, но Михаил, собравшись с силами, выровнял её и направил в лесок, открывающийся сразу за обочиной. В кабине автомобиля женщины от страха завизжали, вцепившись в сиденья и смотря по сторонам широко раскрытыми глазами, полными ужаса. Профессор Борис Михайлович, сидящий на переднем пассажирском сиденье, крепко обхватил ручку двери обеими руками и упёрся ногами в пол автомобиля, уверенно перенося резкий вираж. Первая граната разорвалась на трассе, не причинив ни Михаилу, ни его спутникам вреда. Однако вторая граната, взорвавшаяся всего в двадцати метрах позади, сильно качнула машину. Михаил не справился с управлением, и микроавтобус врезался в небольшие берёзки на краю леса. В результате резкого столкновения Борис Михайлович ударился лбом о лобовое стекло — оно не разбилось, но у него образовалась приличная шишка.
«Все живы?» — закричал Михаил, пытаясь открыть водительскую дверь. «Все…» — подтвердили спутники, слабо постанывая от ушибов. Микроавтобус не удалось покинуть через водительскую дверь, и Михаил первым выбрался через салон, помогая Лене и Валентине Васильевне покинуть машину. Профессор, вывалившись из машины, упал на землю, и Михаил с Леной подтянули его обратно на ноги. Постояв немного, поддерживаемый молодыми людьми, он встряхнулся и спросил: «Всё в порядке? Как там супруга?» Михаил, громким голосом призывая всех следовать за ним, настойчиво добавил: «Торопитесь, через несколько минут сюда вернутся те, кто напал на нас! Берите самое необходимое и следуйте за мной!» Его слова произвели впечатление на спутников. Схватив рюкзаки с водой и едой, они бросились вглубь леса. Взяв на себя руководство группой, Михаил через 50 метров повернул влево, параллельно дороге. Он понимал, что их будут преследовать и, вероятно, предположат, что они скрываются в глубине леса. «Такова человеческая психология — прятаться в глуши», ; рассудил он. Буквально через пять минут прогремел взрыв, вероятно, там, где они оставили микроавтобус. «Похоже, они снова выстрелили, на этот раз чтобы окончательно добить. Судя по всему, с микроавтобусом покончено», — размышлял Михаил, ускоряя шаг и уводя своих спутников подальше от опасного места.
Продолжение следует.