Срез

Утро короткое, посуда теплая — ладони теплеют от пара.
Корка хлеба, нож идет по доске — ровно.
В тарелке тонкая трещина: белая жилка. Тарелка звенит глухо — трещина держит звук.
От стекла тянет холодом; рама едва вибрирует.
Крошка под каблуком — сухой хруст.
Вилка бьет о край тарелки.
Черный чай недопит; по стенкам — сухая накипь.
Ручка двери теплая.
Дверь тугая, петля сухая — ход долгий.
Хлеб крошится; соль садится на язык.
Утро в пакете; узел легкий, не затянут.
Ты кивнула. Я — в ответ. Идем мимо.
Крошки — дорожка к краю скатерти.

Ночная кухня: чайник кипит.
Ты прикусываешь губу; соль остается на коже.
Во рту вязко от чайной горечи; нож поддевает тонкую ленту с корки лимона.
Плечи поджаты; губы приоткрыты — воздух не идет.
Горло клинит; ключ чиркает по пазу защелки, заедает.
Петля заедает на полпути.
Сообщение стирается, за ним еще, и остается пустой прямоугольник.
Спичка отсырела, чирк — тень, еще чирк — тишина.
Гул в раковине стихает.
Пламя ровно. Дым редок.
Ты ставишь чашку в центр пятна — на столе темный круг отпечатывается.
Край мокрый; глоток горчит.
Из щели тянет холодом; по полу — узкая полоса холода.

Зимний конец сереет, у бордюра лед хрупкий, вода течет тонкой пленкой.
Расправляю шнур наушников; тишина тугая.
Не спросил — не сказала: по шву побежала белая нитка.
Подоконник влажный; на языке — металл.
Стекло дрожит, свет стягивает трещину; край не сходится.
Ты проходишь мимо, и тень твоя делит снег на две полосы.
Я делаю движение — плечо вперед, пятка на льду отлипает.
Шарф на лице; дыхание короче.
Лед ждет удара; ни звука.
Фонарь моргает, трамвайный свет уходит в тоннель двора.
Дверь тугая медлит; петля скрипит. Ключ давит в кожу.
Я кладу его на порог — на ребро. Он клонится, падает. Звоном отдает подъезд.
Порог.