Мотя

1.

Мотя выросла, заматерела, в миг утратила все французское и совершенно неожиданно для нас превратилась в солощую бабу из подмосковной электрички, из тех, что даже контролеры обходят мимо. Больше никаких Champs-;lys;es, а одно сплошное Селятино: она весела, квадратна, может впереться туда, где, казалось бы, совсем нет места, а в случае неприятностей мгновенно переходит на визгливое «ой что делается, граждане, что делается, ой, ой, ой». И если в Москве мы не могли в полной мере оценить широту ее натуры, то на даче этот бриллиант воссиял всеми возможными гранями, периодически затмевая собой хмурое карантинное солнце.

Так, например, две недели назад, Мотя решила обожрать мышей. Если честно, у меня не было ни единого сомнения в том, что она это сделает, но мышиной охотой руководил Денис Анатольевич, который до сих пор ждет Второго Борща с 2018 года, а потому исход был предопределён. Наша последняя мышь, сердечник-Аркадий, попалась на небольшой кусок колбасы и лужицу клея. Воодушевлённый скромностью этого посмертного мышиного запроса, Денис Анатольевич решил, что если мы нальем много-много клея, а сверху накрошим батон докторской, то зверь повалит к нам табуном, не исключая ценных горностаев.
Увы.
Сердечник-Аркадий, вероятно, был тяжел характером, потому что к нам не вышли ни жены его, ни дочери, ни даже брат двоюродной тетушки из Селятино. Единственным существом, почтившим память Аркадия, оказалась бабушка Г, но никаких добрых слов над местом скорби не было, а вместо этого было обидное «весь ковер, ****ь, клеем залили». Денис Анатольевич приуныл, сердечник-Аркадий перевернулся в могиле, а я заказала новый ковер в Икее, и на всякий случай еще раз пообещала Денису Анатольевичу Второй Борщ. Но каждый из нас по отдельности понимал, что чуда с горностаями ждать неоткуда – и вообще, и в частности. Примерно как Второго Борща.

А чудо, тем не менее, пришло.

Я отлично умею в слова, но тут довольно трудно их подобрать. Представьте себе, что вы допились до белки и решили свить на своей харе гнездо для маленьких совят. Периодически вас попускало, и вы думали «твою мать, что ж я делаю», но потом вас опять очень быстро накрывало и начинало казаться, что если вы не прилепите на себя вату, палки, перья и немножечко прошлогоднего коровьего говна, то в этом мире прямо сейчас умрет еще один маленький совенок.

Я никогда в своей жизни не видела гнезд совы, и подозреваю, что Матильда вряд ли видела их тоже. Более того, я абсолютно уверена – Мотя не рассчитывала, что сжирание посмертной трапезы Аркадия даст такой ошеломительный результат. Со свойственным Селятину оптимизмом, Матильда решила, что если она съест пирожок-другой в районе Нары, то сезон бикини не пострадает. Поэтому сначала она отдала дань памяти Аркадию, потом сходила разговеться к мусорному ведру, после чего отправилась искать живой витамин на компосте. И вот там ей вдруг стало очевидно, что с селедкиным остовом на лбу в этом доме, вероятно, премировать не будут. Далее, охуевая от ужаса ситуации, Мотя минут 30 каталась по всем углам, пытаясь содрать клеевую инсталляцию с морды, в результате чего обросла совиным гнездом с говнами и, окончательно отчаявшаяся, пришла сдаваться с повинной.

Врать не буду, я никогда не готовилась к гнездам вообще, и к совиным в частности, а потому была зла как сотона. Зато гугл был лаконичен и добр: самый простой способ оттереть мышиный клей с бульдога или любой другой поверхности – подсолнечное масло.

На Мотю ушло примерно половина бутылки, и еще никогда в своей жизни я не видела животное, спасавшееся с таким нескрываемым удовольствием и аппетитом.
****юля она, разумеется, тоже не выхватила: очень сложно бить того, кто безостановочно срет.

Champs-;lys;es
Aux
Aux
Aux


2.

Матильда по прежнему является добровольным (и единственным!) участником эксперимента "а что еще умеет переваривать некрупный бульдог". А не далее, как позавчера, Матильда вероломно вторглась на территорию музея-заповедника Коломенское. Да, эти люди без сердца не хотели пускать Матильду на музейные земли, справедливо предполагая, что Матильда насрет на заповедную брусчатку и тем самым крайне огорчит отдыхающих. Я было попыталась предъявить охране пакетики, в которые предполагалось собирать результаты эксперимента "а что еще умеет переваривать некрупный будьдог", но охрана была непреклонна.

- Я вижу, девушка, что вы очень порядочная, - сказал мне охранник. - Но пустить не можем. У нас газон.

И вот, возможно, если бы он не сказал "порядочная", то я бы, как порядочная, утерла слезу пакетиками и пошла восвояси. Но он зачем-то сказал "порядочная", из-за чего я тут же подумала "залупу тебе на воротник", отошла на 300 метров и начала пихать Мотьку через забор. Врать не буду - через забор Мотька шла ***во. Бульдог вообще не самое удобное для вторжений животное, потому как башка. Башка у Мотьки действительно внушительная, и между прутьями может пройти только под определенным углом. Короче, если у вас нет запасного бульдога, повторять не рекомендую.

Дальше коротко.
Вторгшись на территорию музея-заповедника Коломенское, Мотька мгновенно навалила на газон, после чего мы собрали какашки в пакет и пошли обратно.
По дороге каждый думал о своем. Я - о том, зачем нас туда вообще понесло. А Мотька - о том, что это, вероятно, был самый затейливый способ сходить посрать в ее жизни.
Больше не пойдем.


Екатерина Великина


Фото автора