Как выйти замуж и вернуться оттуда живой

Я не являюсь поэтом первой величины,
значит, поглажу я лучше миленькому штаны,
лучше сварю я ему офигенный суп
да отведу драгоценного вырвать болящий зуб

(сам-то боится, бедняжечка). Так, пока
ленится, ленится пишущая рука,
пишущие мозги завернулись вкруть,
опыта ради пройду свой природный путь.

Творчество будет. Но только другое. Вот
самый прекрасный на свете мой огород!
Лучший во всей Вселенной растет на нём помидор,
лопаясь от полезности… это ли не восторг!

Вот моя комната – славная средь подруг.
Ах, занавески на окнах – цветущий луг!
Пальчики помнят иголку и мулине…
Марья Искусница – прямо кажи в кине!

Вот моя кухня: прихваточки, рушники…
С мышками чашки да с котиками горшки* …
Нежное мясо, картошечка – харашо!
Надо кормить мужика, чтобы не ушёл.

Вот и кровать наша: шёлковые на ней
простыни. Отдыха нет от нелёгких дней –
снова работа и творчество ввечеру.
Надо любить мужика – без него ж помру.

Тысячи «надо»! Для творчества столько тем!
Превозносить мужика перед миром всем,
яркую лесть ему нагло в глаза совать,
и восхищаться, и тапочки подавать…

Утром – счастливой синичкою на карниз,
вечером – танцы восточные и стриптиз,
днём – голодать, жрать какой-нибудь «Турбослим»,
завтракать хреном и ужинать тоже им…

Нет, я не против, я всею природой за!
…Только порой стекленеют мои глаза,
слепнут на тряпки, прихватки и прочий дзен
женский, когда открыты для неких сцен,

что за пределами кухни, и дома, и тела, и
даже любви, даже самой, что есть, неземной любви…
Многое видится, если не застят взгляд
кошечки, мышки и прочий блаженный яд.

Что будешь делать, беспомощный царь царей,
если, ослепнув, я вновь не смогу прозреть?
Если, уйдя, не смогу я вернуться к ним:
прихотям, закидонам, носкам твоим?

Новую няньку найти не трудно – как в дни войны.
«Творчеством» этим бесспросным захламлены
страны, планеты, вселенные… Хошь – бери!
…Дёшево ныне себя продают цари…

– Дура!
– Чего-о?
– Ох, и дура, такую мать!
Совсем со своими мухами выжила из ума!
Вот тебе суп и котлеты, и чищеный апельсин!
Вон твоё платье поглаженное висит!
Вот тебе дом – ни пылинки. Глаза открой!
Кто тебе голову перекалечил такой мурой?
Что я, не вижу, какое «чудо» досталось мне:
на голову… гениальное! Ты же – богиня!
– Не…
– Шанти! Никто не посмеет мне запретить
милую мою девочку в гения превратить!

…Я вот хожу теперь и не могу понять:
Любит он, что ли, вот эдакую меня?
Видит он, что ли, повыше комнатных потолков?
Есть у них, что ли, душа-то, у мужиков?..