И домкрата не надо!

            -- Алёна, дочечка!
               Моя ты крошечка,
               Лапочка-кошечка!
               Ты не забыла -- я, твоя мамочка,
               Не какой-то там, поведенный на лопате археолог,
               а всеми уважаемый врач-сексопатолог.

Хочу дать тебе мудрый совет,
Зная с претензией на оригинальность ответ.
Поведенный на археологии седой блондин,
А он такой совсем один --
Уникум, единственный в своём роде,
С ним сравнимо лишь пугало в огороде.
Пишет пошлые сказки и стихи, вроде,
Живёт в отшельническом ранчо.
По данным спецслужб, он твой мачо --
давным-давно уже не мальчик,
Как в народе говорится, возрастной,
Возможно, уже стал не заводной,
Как бы не у дел, в офсайде, вне игры,
В полнейшей отключке без виагры.
В том смысле, чтоб ночь с ним провести,
Его нужно взлохматить, взбодрить, подготовить, завести,
Двумя словами, до кондиции, хоть как-то довести.

          От меня, сексопатолога, своему возрастному мальчику рецепт вручи,
          Из петрушки со сметаной, базилика, изюма, алычи --
          Это чудо для повышения потенции.
          От Папы римского на него не надо индульгенции.

                Такое сказочное блюдо,
                Ну, право, чудо-юдо!
                От него, божественного,
                Волшебно-чудодейственного,
                Даже безнадёжный импотент мужает.
                Всё вокруг да около встаёт,
                Соловьём душа поёт.

Алёна, конечно, не возражает,
Но маму, глазом не моргнув, перебивает
И великолепный монолог легко, как мяч, с носка под перекладину пускает:
-- Теперь, мамочка, ответ большевиков Керзону получи
   За блюдо сметаны с петрушкой и алычи.
   Только не перебивай и не кричи,
   Прошу тебя, мамуль, лучше помолчи.

            Тебя, известного сексопатолога,
            А не поведенного на лопате археолога,
            Сорокалетние доходяги-импотенты замордовали.
            Скажу немного мягче -- задллбали!
            Так, ведь их легко понять,
            Несчастных бедолаг не будем обвинять.

Безнадёжным им --
Трижды убогим --
Судьбой обиженным,
На бездыханный 3,14сюнчик контуженным,
Не до коммунистической морали,
Потому они тебя вопросами задёргали, задрали.

             А мой, как ты говоришь, возрастной мачо,
             Совершенно не нуждается в подаче
             Или с фланга, как в футболе, передаче.
             Он с форой даст, кому угодно, сдачи.

Я, как только беру в руки хула-хуп повертеть,
Мой мачо, как подросток, начинает краснеть.
Просто любо глянуть-посмотреть,
Он поскорей хочет присесть, места не находит,
Совсем с ума, бедненький, сходит.
У него настроение поднимается, встаёт
И душа вовсю поёт,
Причём, без домкрата!
Никакого домкрата
И петрушки со сметаной не надо!
Ну, и как? Мама, ты довольна?
Ответу рада? Дайте команду: "Вольно!"

          А тебе,  мамочка любимая, известно...
          Вот и чудненько, вот и прелестно!
          У нас с Глория любовь романтическая
          И самая что ни на есть платоническая.
          К тому же страстная!
          Бешеная!
          Безумная!
          Безудержная!
          Безграничная!
          Умопомрачительная!
          Одним словом, сокрушительная!

У нас чисто духовное влечение --
Уж никак не развлечение!
Любовь кристально чистая, без примеси корыстного интереса --
Всё только для эволюционного прогресса.
Вовсе не ради процесса!!!

   ПОСТ-СКРИПТУМ

       Вот так дела!
       Дочь диалогом с мамой до слёз папу довела,
       Да чуть-было не до бела.
       Он так неистово смеялся --
       Слезу пустил: смехом со слезами заливался.