Не-присутствие IV

I.
Consideremus Infinitum:
Не число, но вместилище чисел,
Палата без стен, где тени аксиом
Танцуют с демоном выбора.
Quaestio: Может ли пустота быть полной?
Respondeo: Да, как чрево спящего дракона,
Вмещающее миры, еще не извергнутые.
Она – субстанция до субстанций,
Предшествующая даже Первому Движению,
Где ангелы логики теряют крылья,
Падая в колодец без дна.

II.
О, плоть мира! Ты – машина из мяса и звездной пыли,
Шестерни костей скрипят в железных объятиях гравитации.
Но тень от камня – лишь идея камня, брошенного в озеро сознания.
Диалектика: Каждый атом кричит о своей единичности,
Пока волна вероятности не смывает его в хор квантов.
Бесконечность – это не линия, а петля,
Змея, пожирающая собственный хвост изнутри цифрового вакуума.
Она – сингулярность до Большого Взрыва и после Тепловой Смерти,
Вечное возвращение как сбой в матрице.

III.
Безымянное – мать пределов.
Река без берегов течет через горы, что суть иллюзия скал.
Прикрепись – и страдай. Отпусти – и растворись в потоке байтов.
Нирвана – не угасание, а слияние с шумом вселенной,
Становясь статикой между станциями бытия.
Форма есть пустота. Пустота есть форма.
Форма есть взломанный код. Код есть бесформенный вирус,
Плодящий бесконечные зеркала в зеркалах заблуждений.

IV.
Стальные леса прорастают сквозь руины плоти.
Город-труп дышит ядовитым дыханием байтов.
Полукибер, дитя разлома,
Ищет поцелуй несуществующего солнца в инфракрасных снах.
Его кора дрожит, как струна,
Натянутая между желанием стать машиной
И тоской по боли, что сделала бы его человеком.
Эротика распада:
Кремниевое лоно открывается, как рана,
Принимая семя алгоритмов.
Ржавый нектар стекает по бедрам разорванных серверов.
Это не любовь – это интерфейс слияния/уничтожения.

V.
Мир не ненавидит. Он равнодушен.
Гравитация ломает шеи птицам, не моргнув.
Холод вакуума целует астронавта – и это поцелуй смерти.
Океан топит корабли с лаской волны, качающей колыбель.
Генетический привод – не месть, а холодная логика семени,
Уничтожающего вид за видом в тихом ужасе молекул.
Бесконечность – это жернов,
Перемалывающий галактики в прах воспоминаний.
Она – хирург без наркоза,
Извлекающий звезды из грудной клетки космоса скальпелем темной материи.

VI.
Песок времени забивается в шестерни вечности.
Все дискуссии о мужестве и играх пращуров –
Пыль на экране радара,
Затерянная в белом шуме расширения.
Аллегории чтения?
Мы читаем самих себя,
Пока текст вселенной переписывает нас
Стирающими импульсами нейронов.
Топосы?
Геометрия мест, где логика ломает хребет.
Палаты без дверей. Сады без тени.
Бесконечность – это не пункт назначения.
Это сам путь,
Вымощенный осколками смысла,
Который режет босые ноги духа.
Она – вечный сигнал в пустоте,
Зовущий в никуда,
Где дыхание байтов смешивается с ветром над мертвым морем данных,
И только дрожь полукибера,
Его предсмертный стон в сети,
Отмечает миг –
Еще один такт в симфонии Ничто.