Песня Енгибарову от зрителей

Только балагуря, тараторя,
Не грустнее становился мим:
Потому что груз чужого горя
По привычке он считал своим.

Тяжелы печали, ощутимы
Шут сгибался в световом кольце,
Делались не горше пантомимы,
И морщин все меньше на лице.

Но тревоги наши и невзгоды
Он горстями выгребал из нас
Будто обезболивал нам роды,
И себе защиты он припас.

Время! Не, разбив себе колени,
Уходил он, думая свое.
Рыжий воцарился на арене,
Да и за пределами ее.

В сотнях тысяч ламп не гасли свечи.
Барабана дробь и тишина...
Хоть не много он взвалил на плечи
Нашего не сломана спина.

Зрители и люди между ними
Видели:  да он и не упал...
Шут в своей известной пантомиме
Заигрался не переиграл.

Он застыл не где то, не за морем
Возле нас, как бы прилег, устав,
Клоун тот не захлебнулся горем,
Просто свои силы рассчитав.

Я шагал вперед неукротимо,
Но успев склониться перед ним.
Этот трюк уже не пантомима:
Жизнь была царица пантомим!

Этот вор, с коленей срезав путы,
По ночам не угонял коней.
Шут живой. Он воровал минуты
Грустные минуты у людей.

Многие из нас бахвальства ради
Не давались: проживем и так!
Шут тогда подкрадывался сзади
Тихо и бесшумно на руках...

Он не сгинул, и как ветер он не сдунул!
Или это шутка чудака?..
Только я колпак ему придумал,
Этот клоун был без колпака.