И смерть придёт, покуда говорят

И смерть придёт, покуда говорят…
Я вышел ко двору, где кошки бродят.
На фоне – созревающий закат:
Значительнее самого героя.
Но вопреки
Желанье стать кварталом,
Широкою рекой, как Аронзон,
Желанье быть оправданным
Началом,
Не менее оправданным концом,
Но этого, как прежде, будет мало.
И мой дорожный, липовый романс
Никто до сантиметра не измерит.
Пересчитав все камни в сотый раз,
Я снова заблудился в этом сквере.
Откручиваю лампу фонаря,
Спускаюсь в неприметную лощину,
Как следствие, что вышло из себя,
Не находя весомую причину.
Как следствие, я вышел покурить,
Став молоком на языке кошачьем.
О неизбежности довольно говорить.
И никогда, и никогда –
О настоящем.
И смерть придёт, покуда есть долги.
Спускаю перед ней свои поводья:
Вот я стою у берега реки,
Напрасно ожидая половодья.
Чего-то большего пророчила судьба,
Но и её заговорили знаки –
Они мертвы, а нужные слова
Размокли навсегда от трупной влаги.
Не верю в то, что я вообразил,
Не верю, что опять переживаю
Любовь – иронию,
Которую от силы
Наполовину только выкупаю.
И ты не веришь мне, читатель мой,
Когда я опираюсь на реченье,
Скопившись у забора личной тьмой,
Как лампочка, забыв предназначенье,
Остановив свой взгляд на кирпиче,
Потом – на оправдании созревшем.
Вот я стою под небом, но вообще
Довольно говорить о неизбежном.

Как жаль, что даже к этой жизни
Я не нашёл насущного вопроса,
Набрасывая раз за разом…
И смерть придёт, как недописанная проза,
Где жизнь – клякса.