Старик следил маниакально

* * *

Старик следил маниакально
за сыном. Письма он вскрывал,
как будто здесь изба-читальня,
ловил с поличным, ликовал.

“У Поля связь! ребёнок малый!”
Негодовал Огюст бывалый:
здесь плавал призраком подол...
Сын в отрицаловку ушёл.


* * *

Умней вели б друзья и подыграли б, что ли
Сезанну: старика-отца морочил он.
“Привет мадам Сезанн и маленькому Полю!” –
в чужом письме Луи-Огюст прочёл.

Где хитрости и блеф, там сразу же накладки.
Ребёнок – шило острое в мешке.
Сезанн с отцом опять играет в прятки,
мотается в Марсель из Экса налегке.


* * *

В Экс-ан-Провансе жил Сезанн.
Его Гортензия – в Марселе
с грудным ребёнком. Пополам
своё делил художник время.

Пешком однажды пробежал
он тридцать километров: строгий
отец его к обеду ждал.
Потом гудели долго ноги…


* * *

Подвёл Сезанна паровоз:
сломался. Поезд отменили.
Как быть художнику? – вопрос…
Родитель ждёт его в квартире
к обеду. Нужно в Эксе быть
как раз, а он застрял в Марселе.
Пешком идёт, а то бежит
Сезанн… Успел он еле-еле!

08. 07. 2025


33-летний Поль Сезанн скрывал от престарелого отца и свою женщину, и ребёнка – из страха потерять невеликое содержание. Он легализовал своё семейное положение лишь спустя 14 лет – главным образом, под давлением властной и религиозной сестры Марии. К тому времени Луи-Огюст выжил из ума и вряд ли что-либо понимал.