Фоворит

Фаворит. Ч-2

Кр. сод. 1части.
Правление Екатерины Великой. Петербург.
Поручик Преображенского полка князь Петр Сергеевич Трубецкой, в сопровождении полковой тюремной кареты и двоих конвоиров, прибыл
в дом капитана барона Бибикова, чтобы препроводить его на гауптвахту за нарушение воинской дисциплины.

Поднявшись лестницей верченой,
Лакея князь бесцеремонно
Тяжелой отстранив рукой,
Дверь отворив вошел в покой.

Пред ним, в богатом интерьере,
Кровать, в изысканной манере
С альковом, в ней храпел барон,
С улыбкой видя сладкий сон.

Добравшись до глубин кровати,
Поручик за ночное платье
Его потряс, согнувши стан:
- Подъем, проснитесь капитан! -

Тот с неохотою проснулся
Открыв припухшие глаза,
Увидев князя встрепенулся:
Что... бунт, переворот, война?!

- Вам в благо срочно собираться -
Сказал барону Трубецкой -
Прошу вас, сударь, одеваться
Сдать шпагу и шагать за мной.

Ещё, должно, не минул час,
Как в вашу честь пришел приказ:
Отнюдь не будучи недужным,
Вы не являяся на службу,
На то, без видимых причин,
Ввели в позор мундир и чин!

Что в вас вселился пьянства бес;
С тем переправить под арест
Вас командир наш приказал
Немедля заключив в подвал.
В холодной, под замком держа
До офицерского суда! -

Заслышав грозовую весть,
В кровати потрудившись сесть,
Ответил хрипло капитан,
От возмущения бледнея:

- ты, князь, иль бредишь или пьян,
Чтобы с такою ахинеей
Меня будить в такую рань!
Вы, что там, белины поели?!
Сто ведьм вам в зубы,
В самом деле!!!

Ты, что плетешь, лукавый плут,
Какой к чертям собачьим суд?!
Имею честь вам доложить -
Судить меня ни кто не волен!
У Государыни в фаворе
Имею счастье я ходить!

До службы ль мне, ответь мне право,
Петро Сергеич, дорогой!
От нашей всемогущей Мамы
Я ухожу едва живой...

К тому же, меньше Вас едвали
Отчизне пользу приношу:
Наглядно тактику баталий
Царице я преподношу... -

Заинтригованный поручик
Присел тихонько на кровать:
Сергей Иванович, голубчик,
Нельзяль подробней рассказать?

- Ну, что ж, извольте, князь дружочек -
Стал пересказывать барон -
Не далее, как нынче ночью
Мы были с нею к фронту, фронт.

Ну, доложу я вам приятель,
Петро Сергеич дорогой,
Вам доводилось, брат, наврядли
Быть в рубке бешеной такой:

Шла с переменчивым успехом
Впотьмах горячая борьба:
То я над ней взвешивался верхом,
А то, глядишь, уже она...

Изрядно с нею так сражались,
Мы в круговерти перемен:
В атаки шли и люто дрались,
Друг дружку забирая в плен.

И вскоре возглас оглашенный
Услышал, вздрогнув, Монплизир!
Отважным рейдом я мгновенно
Зашел к императрице в тыл!

Наскоком, вглубь, в широким махе
Накрепко фланги ей зажав...
Царица, пятясь в контратаке,
Вилась змеей в моих клещах.

Но сломлен был единым мигом
Мой триумфаторский кураж:
Ее Величество блицкригом
Меня свалив, в звериный раж
Вошла, лишая всякой силы...

Пришлось мне, Петя, отступить;
Мать государыню России,
В ночьных батальях, в тет-а-тете,
Наверное ни кто на свете,
Не в жисть не сможет победить! -

Рассказ заканчивая свой,
Барон, всласть, широко зевая,
Певуче произнес: - Друг мой,
Я Вас с почтеньем отпускаю;

Да командиру передайте,
Что в полк я больше не вернусь
И с благосклонностью прощаю
Ему сей дерзостный комфуз. -

***
Давно уже в церквах зазывно
Струясь, пропел вечерний звон,
На город паутинкой дымной
Спустился сумеречный лон.

Туман клубами поднимая
К изгибам арочных мостов,
Под сводом храмов и дворцов
Вуаль белесую сплетая;

Огни в салонах эажигая,
Воспрянул праздный Петербург:
Приятно провести досуг
Везли коляски и кареты,
На званный вечер и фуршеты
Вельмож, чиновников и знать:

Отужинать, потанцевать,
Послушать, вкруг присев, сонеты,
Сразить всех новым туалетом
Иль просто новости узнать.

А в это время наш барон
В часовне родовой молясь,
Клал Богу до земли поклон,
Широко, истово крестясь.

- К ногам твоим, свят, припадая,
Молю, Творец всея тебя:
Моих грехов не поминая
Осыпать милостью меня!

Услышь меня, Отец Небесный,
И ниспошли мне благодать,
Чтобы в трудах, тебе известных,
Еще хоть ночьку отстоять!

И, может быть, моя царица
Остынет от своих страстей
И дав отставку расщедрится
Воздав мне пару волостей!

Своими осени перстами,
Чтоб так сбылось, мой свят отец!
Я храм тогда с семью главами
Тебе воздвигну до небес!

Тебе служить я верой стану,
Посты все свято соблюдать,
Вершить молебны неустанно,
Больных и сирых привечать...

А что до баб!!! - я их презрею,
На этот бешеный народ
Я не позорюсь, не пригрею
За сто блинов в голодный год!

Пускай хуш плачут, хуш рыдают,
В ногах валяясь умоляют,
Дают хуш золота мешок -
Не сближусь даже на вершок!

Барон, моленье завершая,
Облобызал, с колен вставая,
Крестясь, святые образа
И прочь, на волю подался.

С часовни вышел он до свету.
Его открытая карета
Ждала у самого крыльца;

Он сел, и тростью денщика
Небрежно ткнул, без лишних слов:
Гони, Порфирий, в Петергоф.