Просвечивая сокровенное

На берегу реки Уазы
Соломой крытый городок,
Чьи окна вечером, как стразы,
Закатным светом красит Бог.

Овер пленил воображенье.
Художник словно окрылён,
И нетерпение в движеньях
Лишь кистью выплеснется вон.

Казалось, тихая любовь
Царит под каждой жёлтой крышей,
Где он нашёл свою юдоль.
Быть может, здесь не будет лишним?

Последние недели жизни…
Труд на последнем вираже.
Он словно в лихорадке пишет,
Тоска бездонная в душе.

Полотна, вскормлены страданьем,
Росли в числе как на дрожжах.
Ещё свежи воспоминанья,
Где мучили и боль, и страх.

Он знал, что тень его болезни
Длиннее будет с каждым днём.
Есть в жизни ещё много «лезвий»,
Что в тайне думают о нём.

Июль – симфония палитры,
Звучнее красок голоса.
Всё явственней природы ритмы
Торопят время на часах.

Рука, в порыве созиданья,
Дрожа, хватается за кисть.
В немую тайну мироздания
Глаза безумные впились.

Тропа внезапно оборвётся.
Зловещих знаков череда.
А сердце всё быстрее бьётся,
И руки словно изо льда.

К закату день уже клонился.
В глазах от зноя пелена.
Вдруг, свежий ветер навалился,
По полю катится волна.

Звеня, колосья гнули спины.
Тоска…
           Печаль давила грудь.
Жизнь пройдена до половины,
Но как тяжёл был этот путь!

Над бесконечными холмами,
В свинцовом омуте небес
Вздымались тучи парусами.
Он уже слышит этот плеск.

Нет никого на свете целом,
Лишь он один, да этот мрак.
Тоска терзает ум и тело,
И с ней не справиться никак.

Отчаянная жажда жизни!
Над нею он не господин.
Кружатся, путаются мысли,
А выход… выход лишь один…

В тугих спиралях, завитках
Души движенье вихревое,
Где жажда творчества и страх
Переплелись между собою.

Так его космос причащал,
Зловещей бездной открываясь,
Художник тайну постигал,
В одно с природою сливаясь.

Предгрозовое состоянье,
И громче мира голоса.
Но что-то путает сознанье…
До выстрела лишь полчаса.

Притихли шумные вороны,
Угрюмый ветер бил в лицо,
И его разум воспалённый,
Как небо, целился свинцом.

В предощущение беды,
Вопль вырвался из губ внезапно.
Пугаясь, слушали холмы
Тот крик души, вернув обратно.

… Колосья в розовой пыльце,
Вороны, вспугнутые пулей,
И удивленье на лице:
Его и в смерти обманули…

Но жив!
И он опять один…
Над ним крича вороны кружат.
Он даже смертью не любим.
Неужто он и ей не нужен?

Лишь через сутки, в темноте,
Явилась с опозданьем смерть.
А он мечтал о красоте,
Хотел под небом умереть.

Настало утро.
Мир как прежде:
Роняют слёзы колоски,
И кто-то, в призрачной надежде,
Свой ищет выход из тоски.

                3 августа 2025 г.

Ван Гог умер ночью 29 июля. Ему было всего 37 лет.

Картина Ван Гога «Пшеничное поле с воронами».