Колдун

Перстом костлявым наводя сквозь пелерину
Читал колдун во тьме подвала свиток чертовской
И красно-темным отблеском рубина
Глаза его горели в тишине ночной.

И покачнувшись, словно ветром скинут,
Он распростерся на полу тогда,
И одинок, стар, завистью томим, покинут,
Без магии своей остался навсегда.

Он позабыл мгновения полёта,
Среди огней небес. И яркий свет очей
Свет дьявольских буркал. Но кто-то
В той темноте, где он лежал стоял.

Своё дыханье разогнав, зажёгши,
Вокруг него взметнул свечей
Ряды стоглавые. Он тяжело молчал.
И срок, ему лишь ведомый, истекший,

Вдруг из под полы тихо подсказал:
"Пока колдун молчит, ему без меры
Казаться может что он сильным стал.
В своем бессильи он не рушит стены,

Не бьёт в набат межмирья, и ещё
Что для него ценней - однажды
Все прожитое раньше он забыл."
И гость, внезапно показавшись,

Глаза свои глубокие открыл.
"Молчал бы, подхалим, тебе,
Ведь не под силу, то что развращён
И дерзок, его мозг, сумел увидеть,

Понимать. Его терзаниям - конец.
Он сжёг, себя, свой мир, в огне,
Всеочищающем. Теперь он жнец,
Иль может быть пастух. Погибель,

Тебе, как слабому, несёт его судьба."
И в темноте, доныне непроглядной,
Зашевелился, сон отбросив человек.
Он зарыдал, от счастья, безотрадно,

И обратился, может быть к себе:
"Где я, почем судьбой охаян,
И почему в моем сознании беда?
Как я отбился от безликой стаи,

Которой поводырь - судьба?
Я был солдатом - знает кто?
Иль мученик, без веры. Что тогда
Мне делать? Нестройным хором ртов,

Внимает бездна мне - я путник между ними,
Я безыскусен, сер, и что грустнее - пуст,
Как пьяницей сосуд испитый,
Как ветром обнесенный куст.

Хвататься за голову мне
Иль звать ответа в бездне?
Дозором обходить темницу
Свою мне хочется теперь.

Но что мне, я слепец -
От боли непознанья неутешный,
Хочу увидеть счастья птицу.
Иль лучик света наконец."

Нащупав ручку люка, выбравшись наружу,
От света, он глаза свои прикрыл,
Увидел над собою листья юной груши,
И, позабыв все то что было раньше, застыл.