О прошении Петра I к Адмиралтейству

В здании Адмиралтейства было тихо и пустынно –
Седьмой час вечера пошёл, когда Пётр туда зашёл,
Все сенаторы по домам разошлись уже давно.
Лишь только за конторкой секретарь сидел,
Перебирал и переписывал какие-то бумаги,
Тихо поскрипывало в тишине его перо,
Словно мышка где-то в уголке скреблась.
Суковатой дубинкой Пётр об пол постучал,
Поинтересовался, почему же нет сенаторов?
Ответил секретарь, не поднимая от бумаги головы,
Что совещание окончено, и разошлись сенаторы,
И сам спросил, что надобно ему?
Пётр подошёл к конторке и возле сел на стул,
На стол дубинку положил, спросил секретаря,
Коль совещание окончено, зачем же он сидит?
Нахмурил брови секретарь, хотел ответить резко,
Но, видно передумал, и продолжал писать,
А на пришедшего даже не взглянул.
Писарь был пожилым и стойким человеком,
На этом месте он уже давно сидел
И знал, когда и как себя держать.
Секретарь щёлкнул пальцем по конторке –
Об этом он не может и не должен говорить,
Ведь это есть государственная тайна,
И строго у Петра спросил, что ему надо?
Пётр трубку табаком набил и примирительно сказал –
Он хочет знать, повышен ли контр-адмирал Пётр Михайлов в чине.
Сурово ответил секретарь, что есть, конечно же, решение
И будет оно доведено до сведения контр-адмирала.
«Да я и есть контр-адмирал, шаутбенахт», - промолвил Пётр,
А секретарь, наконец-то, искоса на него взглянул
И государя в нём узнал, но не растерялся,
А сделался на вид ещё важней.
Он заявил, что осведомляться нужно днём,
Но так как государю затруднительно в это время приходить,
То он может изложить ему решение.
Начал писарь торопливо перелистывать бумаги,
А Пётр волосатым пальцем нервно по столу постукивал.
Наконец, нужную бумагу секретарь нашёл
И Петру решение Адмиралтейства изложил.
Говорилось в нём, что в повышении шаутбенахту отказано,
Поскольку он не имеет за собою никаких заслуг.
По мере чтения багровело у Петра лицо –
Быть может, секретарь не то читает? И потребовал приказ.
Секретарь тоже вспыхнул и со стула встал –
Приказ есть дело государственное, он его не даст.
А господину шаутбенахту негоже так кричать…
Пётр гневно сжал в руке свою дубинку,
Спросил, как смеет он ему такое говорить?
А секретарь ответил, что смеет он по должности –
Порядок законов он должен сохранять.
Пётр в гневе спрашивал, а знает он, с кем говорит?
И что за это он может лишиться головы!
У секретаря голос слегка дрогнул –
Конечно, он это знает всё,
Но негоже государю самому нарушать свои установления:
Коль сказано – без должных отличий не производить в чины,
То надо и государю соблюдать этот закон…
«Молчи!», - Пётр закричал, голова его задёргалась – «Я вас…»
А затем прочь выбежал из конторки Адмиралтейства –
Размахивал руками на ходу и что-то бормотал…