Поэма

Лина – от греч. скорбная песнь
Ахилл – от древнегреч. герой, горе, печаль

Легла в уютную постель,
Подушку хлопнула рукою.
В окно смотрю – пурга, метель.
Я планы горести расстрою.
Под шум горящих в печке дров
В небытие сейчас впадаю.
И мне не нужно лишних слов,
Я постепенно засыпаю.
 
Глава I

Иду в лесу я вдруг туманном
И вижу множество чудес:
Здесь в облике довольно странном
Шутливо звёзды гонит бес.
А дальше предо мной овраг
И существа наедине.
Но я остановила шаг.
Там ветви шепчут обо мне.
Глаза наверх – а там на птицах
Парни, чьи ловкие девицы
Устроили для них пари,
А сами судят как жюри.
Махнуло солнце мне рукою
И собралось служить ночи.
Всё красным стало надо мною
И появились палачи.
Глаза глядят, им не поверить,
А нос не знает даже сам
Возможно ль это все проверить?
Иль просто верить чудесам?
В волшебном зареве заката
Стоит влюблённый часовой,
Еще не знает, что расплата
За чувства – будет головой.
Герой Ахилл смотря на бремя
Осатанелых сердца чувств
Забыл про сон, сейчас не время –
Теперь пришла пора безумств.

Глава II

Спустилась ночь в угоду думам,
Что сну нельзя подать руки.
Пришёл покой на смену шумам
И полетели мотыльки.
Стан словно линия судьбы,
Луну улыбкой осветила.
Стоит она в ночной степи,
Его романа горесть – Лина.
Её могучее дыханье
Ахилла с ног едва не сбив
Вдруг разразилось завываньем,
Ведьмину душу оголив.
В степи не слышно громких слов.
Освободившись от оков,
Со звёздами она флиртует,
Маняще весело танцует.
Собрав решительно все силы,
Да так, что дрогнули могилы
Ночной обход остановил,
Ахилл чудес мир поразил.
Он подошел к могучей Лине,
Приблизился совсем чуть-чуть
И как к восторженной богине
Хотел он руку протянуть.
Его она спросила злой -
Предела не было испугу -
«Сейчас нарушив мой покой,
Как смеешь ты тянуть мне руку?»
Теперь сдаваться он не будет,
Дойдёт до самого конца.
Судьба-насмешница рассудит
И испытает молодца.

Глава III

«Коль хочешь ты со мною быть,
Хочу тебе определить –
Пройти придётся испытанья.
Души жестокие терзанья.
Тебе даю их семь сейчас
И когда будет нужный час,
Тебе я сердце приоткрою,
Впущу в души моей покои».
Не робко, но едва дыша,
Приблизившись к ней не спеша,
Он дал отчетливый ответ
«Я не посмею сказать «нет»,
В своей любви я так уверен,
Что семь иль десять – не беда,
Я буду вечно тебе верен,
Поэтому ответ мой «да».
И резко всё утихло вдруг,
У волн остановился стук,
Деревья все переглянулись,
Ветви в объятиях сомкнулись.
Все существа, бросив дела
И с комом, затаив дыханье,
Стали смотреть как призвала
Ахилла Лина к испытаньям.

Глава IV

Ахилла ждёт не легкий путь
Чем дальше – тем отважней сердце,
Но не понятна ему суть,
Открывшаяся в новой дверце,
Войдя на первый свой урок.
В углу нелепо петушок
Сидит на злате и вещает:
«Тебе никто не запрещает
Взять столько, сколько хочешь сам,
Поверь глумливым голосам.
Тут камни, золото, брильянты!
Но помни только об одном:
Окажешься ты в необъятном
Прекрасном мире! Но другом».
Ахилл не стал и думать даже,
Ему не нужно ни гроша.
Не выдержит же он пропажу
Любимая когда душа
Не рядом с ним и не увидеть
Ни блеск волос, ни шёлк лица.
Иначе будет ненавидеть
Упрёки сердца подлеца.
«Не стоит жадность ни следа,
Я дал священный ей завет,
Что предан буду ей всегда
Поэтому ответ мой «нет».
И звери, выдохнув в лесу
Так рады были, что Ахилл
Нетронутой души красу
Оставил. Грех он победил.

Глава V

А дальше неподвластный миг
И в блеске лунного мерцанья
Увидел обнаженный лик -
Прекрасной девы очертанья.
В подножии покорных вод,
Невиданной красы и страсти,
Сидела – столь чудесный плод,
Готовая к любовной сласти.
«Твоей могу быть. Между прочим
Женой покорной и простой.
В любое время дня и ночи
Ты приходи и будешь мой».
И силуэт полный мечтаний,
Греховных мыслей и желаний,
Приблизился как запах роз
И задала она вопрос:
«Коснёшься моих губ дыханьем?
Положишь голову на грудь?
Не оставляй меня желаньем.
О той другой сейчас забудь».
Ахилл назад шагнул упрямо,
Откинул похоть с глаз долой.
Ответил ей предельно прямо:
«Пылает сердце от другой».
И с чистой совестью и сердцем
Отправился он дальше в путь
Ведь ждёт его в последней дверце
Любимая. И в этом суть.

Глава VI

И дверь за дверью, раз за разом
Он испытанья проходил.
Но когда было сложно, сразу
Он себе твёрдо говорил:
«То, что дается нам так сложно
Имеет самый больший вес.
Словно гранит оно надёжно
И вечно словно синь небес.
То, что добыто одним махом
Не станет ценностью сердец
Так и оставшись этим страхом -
Как видит райский сад слепец».
Он был окутан паутиной -
Грехи ходили с ним шаг в шаг.
Лень обвевала его тиной
И разжигала сна очаг.
Чревоугодье предлагало
Немыслимых на свете блюд
И каждый раз в лицо дышало,
Сменяя вкусность на сосуд.
Гордыня, зависть, гнев ведь тоже
Смеясь, использовали двух,
Которые в любовном ложе
О чувствах говорили вслух.
На берегу у моря пара -
Они не знают как страдать,
Им неизвестно, что за кара
От безответных чувств сгорать.
Но сердца чистого мотивы
Не поддались в оковы зла.
Ведь эти все моменты лживы,
И сразу же сгорят дотла.
 
Глава VII

В нём страха больше нет отныне,
Себя в боях освободил.
Прошёл опасные лавины,
Все семь грехов он победил.
И каждый шаг навстречу к Лине
Тревожность отдавалась в такт.
Но он уверен в своей силе,
Ведь доблестно прошёл он акт.
Часы сменяются надеждой,
Что бьёт в груди как войска стук.
Ведь там, внутри, под всей одеждой
Сердце тревожится от мук.
И снова солнце спать собралось,
И мотыльки взошли на пост,
И что там дальше? Оказалось,
Что прямо за оврагом мост.
За ним в сиянии заката
На высшей точке где обрыв,
Доносится вкус аромата
И силуэт, что так красив.
И с гордостью поднявшись в гору,
Ахилл решительно шагнул.
И понял, что теперь уж в пору,
В глаза ей преданно взглянул.
«Твоим словам тогда поверил
И отразил все семь грехов.
Ещё тогда тебе я вверил
От сердца моего засов.
Его забрать ты можешь смело
И делай так как ты решишь
Своё я точно сделал дело
И жду, что словом наградишь
О том, что пустишь в свою душу,
Что даже если и беда –
Мы рядом на морях и суше!
Прошу, ответь сейчас мне «да».
И Лина смехом разразилась,
(Ей сразу подыграл и гром),
К нему не робко наклонилась
Ему сказала об ином:
«Любовь границ не знает всё же
И сердце неподвластно вновь».
Сложила у груди ладоши
«Мне докажи свою любовь.
Душа, известно, неподвластна
Хранителю телесных врат,
Она становится согласна
На свет и солнце, тьму и ад.
Готов ли душу мне оставить
В чертогах проклятых сердец?
Готов ли тьму ту вечно славить
Со мной пришедши под венец?»

Глава VIII

Души проклятье неизбежно,
Глаза ведь заслоняет вновь
И теплится в груди надежда,
Что он заслужит всё ж любовь.
Его согласье откликалось
В небесных грозах и ветрах.
В воде упорно отражалась
Любовь и непокорный страх.
Деревья взвыли. Воды вышли
Из многолетних берегов.
И тяжело сейчас все дышат,
Поняв, что не разбить оков.

Глава IX

Любви не свойственны мученья!
Её удел – не погибать.
Она всегда полна терпенья,
Но не согласна душу рвать.
Её покорность безгранична.
На сердце оставляя твердь,
Страданье вечно поэтично
И эфемерны жизнь и смерть.
Пред небом и землёй не склонна,
Отрёкшаяся от тирад,
Ведь верность сердцу эталонна,
Не нужен ей ни рай, ни ад.
И потому проклятье вечно,
Но невозможно гробить дух,
Когда над чувствами беспечно
Смеются, издеваясь вслух.
И ноша станет наказаньем,
Любовь проклясть ведь тяжкий грех.
И обернётся лишь страданьем,
Что раньше вызывало смех.

Глава X

Ещё глаза не открывая,
Ахилл услышал воплей рёв –
Сирены, громко завывая,
Расплёскивали гладь ручьёв.
Открыв глаза, эхо надежды
Пересеклось с уныньем в час.
По всей земле и без одежды
Скитались души без прикрас.
Деревья без одежд, худыми
Ветвями обнимали мрак.
Глазами мечт и слёз былыми
Ловили воздух как табак.
Земля, забывшая о водах,
Полного радости дождя,
Лишь существует, и в невзгодах
Под ноги душ себя кладя.
И небо в мраке бездыханно,
Ведь с солнцем больше встречи нет.
Всегда особенно туманно,
Как приближается рассвет.
И лица, души…Всё едино.
Все выглядят здесь ровно так,
Как в честном чистом поединке
Урок свой получил слабак.
Здесь от себя не откреститься,
И внешность – отраженье душ.
И не удастся возродится
Из пепла ледененых стуж.

Глава XI

Взглянув на лужу, он проверил -
Души и тела разность сходств.
Глазам своим вдруг не поверил!
Ведь его внешность без уродств.
«Свою я внешность потерявши,
Чудовищем тотчас не ставши,
Ведь средь деревьев и гробниц
Увидел лишь уродства лиц!»
Глаза поднял. Упёршись в тучу,
Стоит безрадостный гигант.
Он сразу понял – этот случай
Потенциальный фолиант.
Его молчание сменилось
На громкий неподъёмный тон,
И туча громом разразилась,
Издав нечеловечий стон.
«Понять не можешь, что за диво -
Что не похож на мертвеца?
Наш мир же ценит справедливо
Сокрытые от глаз сердца.
Зеркал подобны отраженья
Нечестных изгрязнённых душ.
Где внешность – только достиженья
Выбора неба слёз иль луж.
Деяний полон безгреховных.
Ты чистый любящий сосуд.
Не ищущий в беде виновных,
Проклятьем сломан изумруд.»
«Ты добр ко мне, так отчего же
Ты оказался здесь таким?»
Ахилл решил, что вдруг поможет
Ему он помыслом благим.
Лицо гиганта искривилось,
А руки сжались от тоски.
И шея жалостно склонилась,
Сердце так больно сжав в тиски.

Глава XII

«Мною совершена огромная ошибка –
Ведь совершил я вероломство!
Моё лицо не озарит улыбка –
Ведь добровольно я отрёкся от потомства.
Я зов сынов своих отныне не услышу
И буду жить себя кляня.
Мне прошлое так больно в спину дышит,
За разом раз безжалостно казня.
Но ты способен изменить реальность,
Ещё увидеть солнца светлый луч!
Твоя поистине простая уникальность
Позволит разогнать навязчивый рой туч.
Твоя чистейшая душа ведь может
Пробить хоть миг надежды в этот мир.
Твоя любовь укажет путь, поможет.
Все наши слёзы превративши в эликсир.
Тебе придётся много сил потратить,
Чтобы вернуть для Лины сердца светлый тон.
На свет еще возможно тьму исправить,
Тысячелетия определив на кон.»

Глава XIII

Табачный воздух мысли разогнал.
Тем временем надежда крепла.
То чем он раньше глубоко дышал,
Теперь лишь наполняет жжёным пеплом.
Ахилл, сидел взгляд устремивши вдаль.
Почуял он касание руки,
И сердце снова словно бережный хрусталь,
И вспомнил как летали мотыльки.
Увидел он за преданной спиной
Нечто такое близкое, родное.
И он узнал за жутью неземной
Скрывалось Лины бремя таковое.
Она в глаза ему взглянула
И тянет руку, чтоб помог.
Слюну испуганно сглотнула
В смятеньи проклятых чертог.
И вспомнил он вопрос такой:
«Сейчас нарушив мой покой,
Как смеешь ты тянуть мне руку?»
В ее глазах полно испугу…

Глава XIV

 «Ты грех мой, кара, наказанье!
Но тебя искренне любить
Похоже на мое призванье.
Тебя не смею позабыть.
Душа способна измениться –
На то уходят сотни лет.
Тебе придется подчиниться
И дать священный мне завет.
Отныне ты заполнишь сердце
Добром и светом. Отрекись!
Откинь же мысли иноверца,
Теперь же к свету обратись.»
Для Лины будет искупленье
Порядка пары тысяч лет.
Но уже принято решенье –
Когда-то будет снова свет.

Глава XV

И издается только стон
Из темной гробовой тиши.
И не она теперь,  а он
Избранник проклятой души.