зерна пшеницы a journal of jiddish studies

In geveb: A Journal of Yiddish Studies (January 2025)
Grains of Wheat Abraham Sutzkever transl into English by J.Redfield

Несмотря на то, что один из великих идишистских поэтов века, издатель и политическая фигура Авраам Сутцкевер (1913 – 2010) не нуждается в представлении, заметим, что в этом стихотворении обдумывается экзистенциальный момент в чеканке автора. Когда оккупанты наци мобилизовали обитателей гетто г. Вильно на сортировку еврейских документов и артефактов с целью доставки в Германию или превращения в бумажную массу, Сутцкевер вызвался в команду, известную как ‘Бумажная Бригада.’  Как и другие участники, он рисковал своей жизнью, прячя и сохраняя многие еврейские культурные ценности, от дневника Теодора Херцля до рисунков Шагала, пока надежной пристанью некоторых их них – и его самого – стала советская Россия после коллапса ее альянса с Германией. Необыкновенная история Бумажной бригады рассказана Дэвидом Фишманом в публикации ‘The Book Smugglers’ [‘Похитители книг’] (ForeEdge, 2017)*

Естественно, работа Сутцкевера с Бумажной Бригадой сказалась и на его осязании поэзии. В “Свинцовой печати бр. Ромм” он готовит патроны для борьбы с нацистами из таблиц свинца с печатным текстом Vilna Shas, стандартного издания Талмуда в Вильнюсе (хотя наци уже продали платы на металлолом)** [Это издание принято для изучения в иешивах до сих пор - АК] “Зерна пшеницы,” созданные в марте 1937 г, ставят мифологический акцент на той же теме сохранности и продления в ключе не менее милитарном. Спасенные книги и документы противостоят духовной деструкции еврейства: растяжка времени, игнор смерти. “Еврейское слово,“
дитя и старица, (подобно матери Сутцкевера и его младенцу-сыну, оба убиты в гетто) – есть жизнь общины. Погребая свои слова и ожидая от них всхода, община сохраняет свою потенцию к выживанию.

Сутцкевер выражает эту битву новой поэтической техникой “чтения истории против цикла естественной регенерации,“ функцией семени/ядра/зерна. То, что [David G.] Roskies называет ‘голографом‘ – фрагмент уходящего в тень целого, из которого воспроизводится оригинал.*** Как объясняет Д.Роскис, уцелевший – бумажный сор или поэт – таким образом есть свидетель масштаба истребления и в то же время восполняет потенцию жизни за его границей. Сутцкевер здесь обращен к романтическому индивидуализму вопреки историческому контексту. Это не ретирада, а повторное произнесение в ярости поэзии как политики.

Читатели на английском могут ознакомиться со стихотворением в переводе Барбары и Бенджамина Харшав в их собрании A.Sutzkever: Selected Poetry and Prose (Berkeley: University of California Press, 1991). Их ясный и сильный перевод остается верен семантике и синтаксису за счет иррегулярного метра и половине конечных рифм каждой строфы. В этом новом переводе сохранена и полная схема АБАБ, так и барабанная дробь оригинального текста: каждый стих состоит из 8 силлаб, сохранена та же схема чередования ударений. Допущена лишь малая смена ударений для соответствия более стандартному английскому произношению нескольких слов: AMsterdam, MANuscripts, MURder,  и наконец, в последней строфе, transFORMED. Примечание. Еще одна небольшая вариация: и оригинал и перевод содержат строку из 7 силлаб. В обоих случаях модель ударения важнее количества слогoв.
[пер АК часть 1. 07.29.25 ny]