В лес за земляникой и грибами

   Наконец, надумали меня проведать,
А заодно воздух чистый, лесной отведать --
Любимый внук Богдан, его жена Светик,
Пользуясь случаем, передаю ей приветик
И их прелестная подруга,
Почему-то одна в машине, без друга.
Сама за рулём
И мыслью в голове: "Ударим по бездорожью автопробегом и рублём!"

                Её зовут Лена,
                Она же Алёна.
                По паспорту Елена.

Молодые не лыком шиты --
Не употребляют, потому не кодированы и не подшиты.
Золотая молодёжь, приличные --
Даже лучше, чем отличные.
Любят сказки слушать
И сырки глазированные кушать.

             Прибыли по-гусарски, не без шика,
             Втроём на двух машинках.
             С ведром исключительного шашлыка,
             Мраморного мяса, не старого быка.
             Шашлык на мангале жарится пока,
             А прибывшие слушают мою сказку "Про Золотую Рыбку и Старика рыбака"

Разумеется, шашлык обуглился, но остался сырой.
Такое случается не часто, лишь порой,
но всё равно сочный и вкусняшка какой!

            А утром, позавтракав, не выпив чарку,
            Пригласили в компанию восточно-европейскую овчарку,
            Многоуважаемого и любимого Фойера,
            По паспорту Фраера,
            Дабы обезопасить себя от диких кабанов и лис
            Да дружной весёлой гурьбой пошли в лес.
            В нашем лесу не водятся ни леший, ни бес.

Белых грибов хотели поискать
Да земляничку приголубить-приласкать.
И вот мы на лесной поляне,
Где много веков тому назад жили древляне.
Вам серьёзно говорит не лох,
А профессионал-археолог.

            На этой поляне-опушке --
            Красотища-то какая! Жаль, что я не Пушкин.
            Лепота!
            Красота!

Я залез бы на самую высокую сосну и эту красоту --
Ох, однако, страшновато! Но несмотря на высоту,
Вокруг да около всё скрупулёзно описал.
Ведь неспроста Александр Сергеевич писал:
   ..."ЛУЧШЕ НЕТ КРАСОТЫ,
       ЧЕМ ОТЛИТЬ С ВЫСОТЫ"...

              Здесь же, на опушке, нам на радость земляничка.
              По секрету скажу: она вкуснее и полезней, чем клубничка.
              На это место Алёну подзываю,
              А Фойера, чтоб землянику не пожрал,
              С собой, подальше от соблазна забрал
              И с попутным ветром уплываю.

Вдруг дичайший крик за спиной:
О-о-о-ой!
Дальше неясные звуки, не разобрать
И троекратное эхо на весь лес: ЯДЬ! АТЬ! АТЬ!
Алёна ноги в руки да бежать.
Мне не сразу дошло --
Неужто ужасное что-то произошло?

       А за пару минут до того, Алёна  меня и себя пауками стращала,
       О пауках подробности, не умолкая, сообщала.
       С воодушевлением жестикулировала,
       Пальцами размеры показывала
       Да всё рассказывала и рассказывала.
       Я, в свою очередь, во избежание пожара,
       Ещё о сколопендрах добавил больше жара.

Алёна, срывающимся гласом говорит,
А сама пылает и горит.
Всего, что ползает, она настолько боится,
Что у неё в глазах двоится.
  -- Ой, как я гадюк и пауков боюсь,
     Бывает из-за них во сне негромко матерюсь.

         Здесь, на поляне, на самом деле оказалось --
         Нашей героине не паук, а двуглавая змея в траве показалась.
         Увидев привидение такое,
         Надолго забудешь о покое.
         А всему этому объяснение простое.
         Как в народе говорится: "Ларчик просто открывался!"
         -- Но почему?
         -- Да потому!
            Он на замок никогда не закрывался.

На мой кроссовок лесной хмель прилепился.
В лесу это бывает, и я не удивился.
Длинные паростки хмеля очень липучие,
Липкие и приставучие.
Если прилипнут,
Сами не отлипнут.

            Я делаю движение, и хмель за мной уплывает,
            Тем временем Алёна землянику душистую срывает.
            Неожиданно из-под её рук трава с хмелем уползает,
            И в травушке-муравушке что-то зашелестело,
            А у Алёны с испуга в глазах заблестело.

На минуточку видение померещилось и что-то длинное показалось.
Вот и всё. От медпомощи потерпевшая наотрез отказалась.
От якобы явления Христа народу,
Алёна не кричала: "Дайте кислороду!"
Лишь междометие и одно слово неразборчивое из её уст слетело
И многократным эхом по лесу полетело.