Черновиком

Есть в недописанной иконе,
покуда не освящена,
едва учтённая в каноне
пугающая глубина.

Авария на перегоне,
горит разбросанная плоть.
И я в тринадцатом вагоне
мог быть, да уберёг Господь.

В больничку загремел с инфарктом.
И недоконченным холстом.
«Сначала допишись. Post factum
решим, как быть с черновиком».

А здоровей быка детина.
Качал железо, как Арнольд.
Но не допета каватина.
И не дострелен Мейерхольд.

И не досажены народа
многообразные враги.
У нас нет выбора извода.
Но есть «спаси и помоги».

Природной беспородной шавкой
и молодцом проводником
овчарки лагерной… догавкай.
И догоришь черновиком.

Кипит наш разум за зубами,
алеет галстуком язык.
Взовьёмся, соколы, кострами,
мой недописанный двойник.

С похмелья крут гондон вожатый,
студент на месяц практикант.
Я, оцифрованный, зажатый
рецидивист и релокант.

Легко тоску развею бабью,
по хамству, или по душе.
Играю безымянной рябью
в окладе, раме, витраже.

Есть в недописанной иконе,
как в недоехавшем вагоне,
одно из предопределённых мест.
На нём мы и поставим крест.


28-29 июля 2029 г.