Галдели
в таёжном крае без ворон.
Стекает горькая слеза,
подлец безнравственно взбешён.
Читая, он считает всех
без выбора и прочих чувств
и вызывает горький смех
под светом ярко-синих люстр.
В отеле жёлтом на постели
была как росписи заря,
где облака опять галдели,
и гром гремел там, знать, не зря,
а на опушке в свете Пушкин
осматривал лесной пейзаж.
Склонили сосны все верхушки,
устроив беглый вернисаж.
Коллаж дымился первозданный
в весенней измороси дня,
там, где стоял я долгожданный,
седлая борзого коня,
а стремена блестели ярко.
Летело время не туда,
где было лето жарко,
потела Лета, в ней вода
чернела, злобствуя волною,
старалась песню поглотить.
Я шёл дорогою степною,
решил наплыв предотвратить…
…напрасно спорить со стихией,
предупредил меня бурун,
скрывая под собою сини
и звуки омеднённых струн
гитары с грифом всё секретно,
с ладами ветреных стрекоз,
взлетающих на юг, конкретно
в сверканье онемевших гроз
фронтального раздела сферы
влияния на ветер в шторм,
когда непринятые меры
повинные в волненье форм.
Свидетельство о публикации №125072900553
С уважением и добрыми пожеланиями!
Галина Честных 29.07.2025 23:55 Заявить о нарушении