Пленяюсь Пушкинской, живой строкой

Какая старая примета.
Любить стихи знакомого поэта.

Пленяюсь Пушкинской, живой строкой.
Ловлю дыханье его сладкой лиры.
Спешу туда, где тает моё сердце под луной.
И в полумраке ставлю на стекле пунктиры.

Всплывает предо мною образ Пушкина.
Одетый в чёрный фрак и кудри его – шёлк атласный.
На строчках дышит рифма милая и простодушная.
Гусиное перо, ума его выводит ясность.

Дубовый стол, как будто бы уходит в пол.
Усердная рука поэта так его склонила.
И белоснежные листы, читают сердца разговор.
Тоска любви, чернила те разлила.

Не властно время над поэтом.
Всё от того, что у него величественная душа.   
Для тьмы дыханье его лиры под запретом.
Воспета русская душа, она то ведь и хороша!

И сердце в радости великой тонет.
Парит дыхание его души над бренным миром.
Тот человек, во фраке длинном, чёрном.
Учтиво тоже ставил на стекле свои пунктиры.

Со мной закончив, молчаливый разговор.
Откланялся поэт почтительно, учтиво.
Сквозняк от ветра, выдул запах выстиранных штор.
Ночное небо, в грозах вдохновляло уже иную лиру.

Бродил по думу невесомый его дух. 
Шуршал шагами и плескал на белые листы чернилами. 
И открывал мой спящий ночью слух.
Светились в сердце мысли – лилии.

Внезапным дуновеньем ветра.
В мерцании, свеча на подоконнике погасла.
И светоч мыслей будто с тенью на дуэли.   
Открыл и для меня прозрений тех оазис.

Звучит фарфор его душевной лиры.
Как исповедь поёт его ранимая душа.
Уходит ночь и оставляет сновидений тех пунктиры.
Она была волшебная и провиденьем хороша.

28 07 2025 Галина.