Возрастная тетя за полтос

— Вот когда мне было 20... Я всё могла: и в пир, и в мир, и в добрые люди! — громко, на весь автобус, рассказывала женщина с хозяйственной сумкой на коленях. — И танцевала, и по дому всё успевала. Спортом занималась — аэробикой. Не верите? Да, глядя на меня сейчас, трудно поверить. А я еще и на кружок кулинарный ходила.... А какие мы шашлыки с подружками закатывали...

— Да... Были и мы когда-то молодые, были и мы рысаки. А теперь.. 50 недавно стукнуло — что поделаешь? И юбку короткую не наденешь, и не накрасишься ярко, да и каблуки....

При каждой сентенции говорившая округляла глаза и выразительно скашивала их на молодую девушку с рюкзаком, всячески намекая, кого она имеет в виду.

Девушке напротив не сиделось на месте. Она бросила пару коротких взглядов на соседку, каждый раз быстро опуская голову и пряча глаза, поёрзала на сиденье и наконец решилась:

— А вам кто мешает?

— Охо-хо... Возраст, деточка, возраст, — снисходительно пояснила женщина.

— Возраст — понятие неодушевленное и мешать не может.

— Ах, какая умная нашлась! Когда тебе за 50, только по поликлиникам и разъезжать. Тут хоть бы на лекарство хватило! И вещи подешевле покупаешь, и сумочки у нас не новые, правда? — женщина подтолкнула локтем соседку в поисках поддержки.

Сидящая рядом дама за восемьдесят поправила пальчиками в кольцах по-модному постриженные седые, без единой капли краски, волосы. Погладила лежащую на коленях сумочку, и ответила грассирующе-еврейским прононсом:

— Таки да. Мой Джорджик-1979 слегка поистрепался. Полностью согласна с вашим мнением, мадам.

Автобус тряхнуло. Три сумки — так уж бывает — одновременно упали на пол. Большая, хозяйственная, явила миру кучу таблеток, булку в целлофане и пакет картошки. Из рюкзака выкатились яблоко и книжка. А в маленьком клатче от Армани лежали красная помада, загранпаспорт и фата.