Отродье

А я тебя тащила из беды,
Едва переростя твоё колено.
Чтоб не темнила скорбь твои черты,
Ведь ты была столь хрупкой и священной.

Я, толком не умея воевать,
Уже гнала и глаз дурной и мысли.
Как рвется в бой, дитя заслышав, мать,
Сминая все природным катаклизмом.

Годами я дробилась без конца,
И становилась всем необходимым.
Без собственных стремлений и лица.
Чтоб хоть на миг, но ты меня любила.

Лишённый рук, готовых обнимать,
Запутавшийся в собственной природе,
Я осознал, что некого мне звать,
И для тебя я - ведьма и отродье.

Скажи, когда ты видела меня,
Когда к тебе я жалобно взывала,
Ты также ненавидела меня?
Когда за жилой жилу вырывала?

Когда я оставалась позади,
Лишь видя ускользающую спину,
Где в этом было место для любви?
Когда я столько раз тобой покинут.

Я так рвалась, чтоб только угодить -
С наскока я брала за планкой планку.
А ты все продолжала уходить,
А я могла дробиться лишь и плакать.

Я знала, что в объятьях темноты
Мои терзанья ничего не значат.
Хоть где-то за стеной лежала ты,
Захлебываясь жалостью и плачем

Но не по мне. Увы, не про меня
Стенания твои, твои надрывы.
Во всем ты находила лишь себя,
А я была досадливым нарывом.

Продукт побочный сытого житья,
Печать, что сургучом скрепила сделку.
Вампирша, недобитая змея,
Маячащая суетно безделка.

Похожая незнамо на кого.
Всегда не та, повсюду не такая.
Ответь же мне, тогда уж, для чего
Таких как я, рожают и рожают.

Мне поверять все тайны тяжких дум
И звать меня единственной отрадой,
Затем клеймить за то, что я живу
Сомнительная, в сущности, награда.

Я больше не могу тебя спасти.
Я так устал - расколот и бессилен.
Прощаю. Но и ты меня прости.
Остались шрамы там, где были крылья.

Нет, извини, не стану больше впредь.
Ни корнем зла, ни яблоком раздора.
Но, знаешь, хоть самой себе ответь.
Кому и кто, по сути, был опорой?