Дождь

ДОЖДЬ

...потекла ручьём прочь от дома
к солнечным некошеным лугам,
     превратившись в пар,
с ветром полетела к неизведанным мирам...

Юрий Шевчук

По сути, её изуродовали...
Когда-то бухта была узкой полоской берега, подковой врезающейся в море. А над ней громоздился каменный обрыв. Но у кого-то хватило ума, и теперь по обрыву сбегал едва ли не к самой воде дом — очень красивый, но непоправимо лишний здесь. И бухта потеряла свою печальную, и одинокую, и неприкаянную, но в этом такую чудную дикость... Да, изуродовали. Но если стоять к берегу спиной, бухта оставалась всё той же — прекрасной и печальной... Да, впрочем, она же не виновата. Она и сейчас, даже изуродованная, была такой, как и прежде — прекрасной и печальной...
А сейчас шёл дождь... Летний, тёплый. С пузырями. Крупные капли дождя падали в море. И что-то менялось к лучшему... В бухте... В мире...

Это был довольно спокойный день в череде дней — унылых и не радующих. Ничего хорошего в этот день не случилось. Но не случилось и ничего плохого. И уже даже это было неплохо.
Мальчик сидел за компьютером. Он и забыл уже, что искал в сети... Почему сменяют друг друга на экране какие-то непонятные фотографии? Какая разница... И вдруг одна из них привлекла усталый взгляд.
Капли дождя падали в море. И на воде плясали пузыри...
Вдруг резко захотелось спать. Руки скрестилось на столе, голова упала не руки...

Он стоял не берегу уже раздетый. Капли плюхали по воде, по камням берега, валились в подставленные ладони, падали на поднятое к небу лицо.
Оставалось сделать только шаг. Он шагнул. Босым ногам было больно на каменистом дне, но почему-то было хорошо от этой боли... Он сделал несколько шагов. А потом поплыл.
В мире, где, казалось, и друзей-то нет, они всё же были. Двое. Море и дождь. И ни одной живой души не было в бухте кроме него, лишь белые яхты стояли у причала. Море и дождь были — только для него. И он плыл, плыл...
«Я люблю тебя...» - качало на волнах море. «Я люблю тебя» - смывал грязь и усталость с души дождь. И едва обозначенная улыбка тронула мягкие губы, казалось, созданные для того, чтобы улыбаться — но к улыбке непривычные... И дышать стало чуть легче. И жить...
А там, у него за спиной, бухта избавлялась от ненужного ей дома, и первозданной дикостью каменистый обрыв снова обнял подкову тропинки на берегу...
А море с дождём потихоньку смывали с него печаль, усталость, безнадёжность...

Когда-то придётся поворачивать к берегу... И просыпаться когда-то тоже придётся. И всё же что-то должно измениться! Пусть маленький кусочек боли — но должны забрать навсегда море и дождь...
И когда он проснётся, всё так же будет светиться на экране монитора фотография... И дождь будет падать в море, и на его поверхности будут плясать добрые, весёлые пузыри...
Только для него одного...

И он будет знать, что когда очень надо — он сможет опять уйти в эту открывшуюся ему бухту, где идёт летний дождь с пузырями. И он будет уходить — каждый раз — как в последний раз. И поэтому последнего раза не понадобится...