Из неслучившегося завтра

Мой мир расколот. На куски
распались дни. Исчезли ночи.
Все те, которые близки -
ушли в песок зыбучих строчек.
 
Осталась полая луна,
но и её не видно в свете
потустороннего утра,
и я одна на всей планете.
И ветер.
 
А у деревьев на руках
синиц несовершеннолетних
тьма тьмущая. В кустарниках
вьюнков обосновались плети -
и не цветут, и не растут,
навек с корнями распростившись.
В садах от частых от простуд
зачахли яблони и вишни.
И птиц не слышно.
 
Орут до хрипа петухи.
Но солнце равнодушно к фальши.
Присядет чуть за лопухи -
да и плетётся себе дальше.
Взгляд безучастен и понур -
взгляд потерявшейся собаки.
А петухи всё  топчут кур.
Друг с другом учиняют драки.
 
Вороне посылает бог
кусок отменнейшего сыра.
Ах, если  б бог предвидеть мог -
 одна - глупа, другая - льстива...
Была б не падкою на лесть
могла б поесть.
 
Но как же много воронья
в ажиотажно - льстивом мире,
На птицу каждую  вранья
с лихвой отпущено в эфире.
И не спасают два крыла
коль не дал бог ни ум, ни голос.
Когда ворона каркнула
во всё своё воронье горло -
не открывали б лисы пасть,
и сыру б не дали упасть,
и песней, сделанной топорно,
не драли бы вороны горло.
 
Я собираю витражи
из неслучившегося завтра.
Но двусторонний льнёт ранжир
к аляповатости азарта
перекорёженных стихов,
перекалеченных глаголов.
в враждебном мире без богов,
но королей смешных и голых.
 
Но там, за прихотью толпы
и за раззявленными ртами,
разоблаченье наготы
стоит кровавыми стихами.