Купава

В лесу, где  топь, и стелется туман, живёт седая ведьма, в доме ветхом. Колдует в чаще леса, рвет дурман. В ночи кричит уставшим, старым стерхом. На мшистых тропках, папоротников тень. Крапивы запах пряный, волчьей сныти. Течет как патока, ленивый летний день. На дубе ворон - сумрачный хранитель. Она - читает руны на коре. Плетет из веток странные узоры. Рисует шелкопрядом на листве. Возводит елок  колких, частоколы. Луна и звезды, освещают путь, туда, где в травах, спит лесной домишко. Те, кто отчаялись найти, или вернуть, сюда приходят, тихой серой мышкой. Сидят в ночи, продрогнув, у костра. Подолгу смотрят в страшный, черный омут. Русалки косы, чешут у моста. В зеленой чаще, кто-то громко стонет. Выходит ведьма с зельем, на порог. Сурово смотрит, раздает отраву. Кто проглотить до дна всё это смог, того отпустит травница-Купава. Вернет храбрец  пропажу, что искал. Вот только всё, что было тут, забудет. А кто не сможет, что же, тот пропал. Из чащи он не выйдет больше к людям. Цена всегда, за счастье, высока. Устала ведьма, ждать себе замену. Людская жизнь, как волос, коротка. Ее - длинна, но так же неизменна. Сидеть веками, в сумраке лесном. Выть на Луну, и тосковать о смерти. За годом год, жалея лишь о том, что привело, к вот этой круговерти. Развеян прах того, кто изменил. За кем  она по пустоши бежала. . . Та боль прошла, но тень ее вины, разъела сталь проклятого кинжала. Покоя нет, прощенья - тоже нет. И стонет тихо, дряхлая Купава. Ведь год за годом, столько зим и лет, бредут к ней гости, требуя отраву. . .