Вроцлавские тени

Она появилась в моей жизни, как легенда Вроцлава: из полумрака мостов, из тумана над Одером, из шёпота старых булыжников.  С той минуты город стал для меня другим. Он перестал быть просто узором мостов и башен. Он стал картой моего сердца, где каждая улица ведёт к ней — и в то же время уводит прочь.

Любовь между легендами
Говорят, под Ратушей дремлют старые демоны. Говорят, гномы Вроцлава слышат чужие мысли. Я бы отдала душу, чтобы кто-то из них передал ей мою тайну, без надежды на взаимность.

Иногда мне кажется, что она сама — городская легенда: неуловимая, прекрасная и чуть-чуть строгая, как медный страж на Рыночной площади. Я тянусь к ней, но руки мои проходят сквозь туман. Её глаза — как вода в Одере ночью: притягивают, манят, но если шагнуть — можно утонуть.

Туманы над Одером
Представляю как мы гуляем по островам, и я слушаю её голос так, будто это старая городская сказка, которую боюсь забыть. В её словах — шорохи листвы, в её улыбке — свет костёлов, отражающийся в реке. Но за всем этим — холодная река, граница, которую я не смею перейти.

Она идёт рядом, но как привидение из хроник Вроцлава: такая живая и такая далёкая. Я не решаюсь прикоснуться — боюсь разрушить это чудо.

Мосты, что не соединяют
Во Вроцлаве больше сотни мостов, но ни один не ведёт от её сердца к моему. Я стою на Тумском мосту, держу в руках замок, но не замыкаю его. Ведь нельзя скрепить цепью того, кто создан быть свободным.

Я думаю: может быть, мы живём в разных слоях реальности, как башни соборов и подземные ходы под ними. Её мир — светлый, наполненный уверенностью и смехом. Мой — тайный, полный ран и неосуществимых мечтаний.

Сады и шрамы
Каждый её смех — как шёпот фонтанов в скрытых двориках. Я ловлю эти звуки и храню их внутри себя, как сокровище. Любить её — это всё равно что хранить цветок жасмина под одеждой: от его аромата сладко кружится голова, но колючки царапают до крови.


Легенды и любовь
Любить её — как слушать старую легенду о духах Одера: зная, что это опасно, но не в силах оторваться. Говорят, такие духи могут подарить мгновение счастья, но за это просят вечность одиночества. И я согласна заплатить. Потому что даже если её сердце мне не достанется, я хочу помнить её свет.

Однажды я, может быть, уеду из Вроцлава, но любовь к ней я унесу с собой. И пусть для неё я так и останусь прохожей в тени фонаря, а для себя — той, кто любила по-настоящему.

Я оставлю свою тайну в этих улицах, в переулках, где слышен стук шагов после заката. Пусть моя любовь станет ещё одной легендой Вроцлава: невидимой, но вечной. Пусть её шепчут влюбленные в стенах готических костёлов и рассказывают воды Одера.

Она — моё чудо и моя боль. Моя городская легенда, что никогда не станет правдой.

А если когда-нибудь в холодный вечер она услышит за спиной едва уловимый шёпот старой брусчатки, если на мгновение в витражах костёла мелькнёт чей-то взгляд, похожий на мой, пусть знает: это не просто тени и не просто ветер. Это моя любовь стала легендой этого города. Она спряталась в узких переулках, в подземных ходах под соборами, в глазах гномов, что вечерами тайком наблюдают за прохожими. И даже если меня больше не будет рядом, даже если моё имя забудется, Вроцлав всё равно будет помнить. В те редкие минуты, когда туман над Одером становится особенно густым, она сможет услышать как этот древний город шепчет ей мою тайну: что я любила её так сильно, что сама стала тенью в его вечной мистической сказке.