***

О, если б я мог от себя отслоиться,
как речка, двумя ручейками разлиться,
свой лик лицезреть, точно он незнаком мне,
снять парочку новеньких внутренних комнат...

Хотел бы я быть сразу в двух экземплярах,
в двух парах всевидящих глаз-окуляров
и стать таким образом тоньше, точней,
достичь процветания всех областей

огромной страны под названием homo.
Примусь я, порывом подспудным ведомый,
себя реформировать и обновлять,
свое естество переизобретать.

Подумают, может, что я обезумел,
и тщетно возьмутся меня образумить:
– Ведь это какая-то шизофрения!
Возможно. Но грозная психиатрия

бессильна над иррациональностью мысли.
Когда бы кто знал, что за дикие мысли
гнездятся порою в иной голове,
то он схоронился б в дупле иль в норе.

Покуда те мысли не станут поступком,
бояться не стоит их странности жуткой.
В конечном итоге мы все – пациенты
дурдома. И наши дома из цемента

не столь уж крепки, если к ним приглянуться.
Во многих вещах так легко обмануться...
Но дело не в этом; пребудем и дале
безумны, в безумстве себя уличая.