некролог моему двойнику

всё, что было свято во мне, 
оказалось разбитым холодильником 
на лестничной клетке 
в тот самый момент, 
когда доширак в микроволновке 
взвыл, как умирающий ангел, 
а я так и не решил, 
стоит ли его есть

пионовидные розы 
застряли в лифте между этажами, 
а я – между «надо бы жить» 
и «нормально, бывало хуже»

клён обнял меня веткой, 
но это был не клён, 
а пьяный дворник с метлой
– «сынок, иди домой, 
а то замёрзнешь»

я не хочу больше смотреть 
на чужие полотна,
особенно на те, 
где я изображён 
с лицом человека, 
который ещё во что-то верит
 
мой плот – это диван, 
а за борт я выкидываю 
не вещи, а чеки из аптек
мечта сделала аборт, 
но забыла убрать за собой
 
я пью матчу из кружки
«лучшему папе», 
хотя детей у меня нет,
если не считать ту версию меня, 
что застряла в 2014-м 
с билетом на несуществующий концерт

Марлен Дитрих на экране 
смеётся надо мной, 
а я тем временем 
откапываю свои зубы 
из-под диванных подушек
оказывается,
они были там всё это время, 
вместе с надеждой 
и тремя рублями
на волшебный автобус

да когда же это закончится? 
я не ищу спасения
я ищу только тень, 
чтобы спрятать в ней 
остатки своего достоинства,
но в суете мегаполиса 
даже тени продаются 
по подписке

я не могу 
доехать до работы 
без мыслей о том, 
что метро – это просто 
очень длинный катафалк

валютные поцелуи 
оставляют на губах 
вкус огненной стали, 
а ртуть на языке
оставляет следы
крайне громкой молитвы

лучше бы я сжёг
все свои дневники
вместе с твоими,
но зажигалка сломана, 
а спички отсырели 
от слёз, которых не было
 
я так и не нашёл
своего двойника,
но, быть может,
он тоже ищет меня 
только мы оба слишком ленивы, 
чтобы сделать первый шаг
для того,
чтобы друг друга порадовать

эту боль не зашить, 
но можно прикрыть 
новым тату и старым анекдотом

– «доктор, я живой?» 
«пока что да, но это поправимо»

я болен, но не убит
– значит, завтра снова 
надо будет вставать 
хотя бы затем, 
чтобы проверить, 
не украли ли ночью 
мою тоску