Мой дом
В заплатах крыша у одной стены
почти разрушен цоколь. Возведён
он дедом был жены после войны.
Не дом и дом, скорей, приют, ночлег –
он нищеты моей фамильный герб!
В таком же доме был рождён Вийон,
церковной мыши голоднее, мышь
глядела, как прервав некрепкий сон,
босая мать ступала на камыш,
склоняла грудь, шепча: «Спи, Франсуа!»,
на что тот громко отвечал «У-а-а!»
И где-то рядом строки отливал
про небо-нёбо и бессмертный рот
в звенящий и ликующий металл,
стрелок курить, бродяга-нищеброд,
птенец – разбойник Осип Мандельштам
в чьём месте ссылки обитаю сам.
И правда, разве есть глупее чушь
чем глотки грызть, батрачить, надрывать,
вьюном стелиться, лебезить как уж,
за хлам, какой с собою не забрать
в путь всей земли, за дверь, в последний путь?
Без разницы куда. Куда-нибудь.
Свидетельство о публикации №125072301517