232 451

Огонь как жрец в оранжевой сутане
Коснулся книги словно алтаря.
И вздрогнул тот,  касаньем пламень,
Страницам явью приговор даря.

Они раскрылись веером предсмертным,
Где каждый сгиб морщина мудреца,
И древний клей, что был почти бессмертным,
Заплакал каплей теплого свинца.

И буквы, строчки знаков ожерелья,
Сорвавшись с нитей выжженных основ,
Взлетали вверх, как пепельные перья,
Безумный рой обугленных умов.

Они кружили в вихре раскаленном,
Сплетаясь в руны что нельзя прочесть,
И падали на пол, так уязвлено
Неся с собой обугленную весть.

Горит не том весь мир в миниатюре,
Где океаны вымысел чернил,
Где лики королей, на выцветшей гравюре
Решают кто в итоге победил

И вот конец. Лишь копоть словно шаль
Да тонкий дым где не найти ни слова.
Но воздух пьян, и в нем живет печаль —
Печаль по миру что не вспыхнет снова.

И тот кто жег вдыхая этот чад, 
Запретным книгам станет он гробницей.
И  стебель пламени, истлевший наугад, —
Горит огнем пожарного петлицей.