Старая книга

Уж всё позади. Ничего не вернуть.
Лишь память тревожит ночами чуть-чуть.
Вопросы: а если бы? что бы тогда?
Ответов на них не найти никогда!
Уже обленился. Размяк. Постарел.
Всё меньше и меньше несбыточных дел.
Всё чаще и чаще болит голова,
И мысли пропали: живём однова!
Весна. Что с того? Сколько вёсен прошло?
И кровь не бурлит, и в морщинах чело.
Судьбы своей книгу давно исписал,
Листы те не вырвать. Тоска всё, тоска…
И думаешь: впредь осторожней писать!
Их сколько осталось? Ещё двадцать пять?
Ах, как же тонка эта книга Судьбы!
Желтеют, желтеют у книги листы.
А сколько задумок, несбывшихся грёз,
Отчаянных мыслей, красавиц-берёз,
И радуги свет, и ночей полутьма,—
Всё это ушло навсегда в никуда.
Летают мечты в эфемерной дали,
Их всех не упомнишь: мелькнули, прошли.
Я книгу захлопну. Смахну с неё пыль,
И брякну на полку с названием «Быль».
И сяду я в кресло, и буркну: «Как жаль!»
И вновь погружаюсь в немую печаль.
И дымом укутаюсь, как в тёплый плед,
Ещё одной пачки уж нет сигарет.
Я всё ерепенюсь, тоскую, грущу,
И истин каких-то я снова ищу!
Да. Так уж устроен Российский поэт —
Грустя, источать свой божественный свет.
И словом ласкать, и царапать до слёз,
То смех вызывая, то думы всерьёз.
А старая книга на полке стоит.
Она стерпит всё, и поймёт, и простит…