Сверхновая

не ты был эпицентром —
а боль шла как гравитационная волна
по тканям моей Вселенной,
всплеск — не из-за тебя,
а из меня,
из моих складчатых, неразвернутых пространств,
где затерялись детские сигналы бедствия,
от которых не отстроились щиты,
а только эхом шли по телу,
словно корональные выбросы с давно остывшего Солнца.
я не кричала.
кричала моя внутренняя девочка,
с подушкой, в которую не вмещалась ни одна орбита —
разрывалась, как струна в чёрной дыре,
растянутая в бесконечность,
но ты видел только гром —
а не то, что вызвало бурю в электромагнитных слоях.
любая разлука — локальная смерть.
маленький big bang в обратную сторону.
коллапс.
когда все воспоминания становятся
пылью в кольцах Сатурна,
вихрем фотонов без цели,
архивной галактикой без наблюдателя.
я держалась за тебя,
как за якорь в торнадо,
как спутник за гравитационный захват,
не потому что ты — система координат,
а потому что не было другой.
никакой.
отойти — значило умереть на время.
аннигилироваться.
раствориться в антиматерии незнания,
где нет тебя —
и непонятно, кто тогда я.
это было не падение —
а линза, через которую свет преломился иначе.
новое зрение,
новый спектр.
внезапно — я.
я сама.
без систем, без чужих орбит,
с объяснениями для себя
и желанием быть понятой.
сама себе масса,
сама себе световая скорость,
сама себе точка отсчёта и конца.
но вот — смотри:
разрыв произошёл.
я пошла в глухой космос
без навигации,
без названий,
но из флуктуации боли, постепенно,
начали рождаться новые звёзды.
и теперь я знаю:
боль была не о тебе.
не про тебя.
а про меня.
всегда.
про то, как я боялась умереть,
чтобы стать живой.