Я думал, иней на моих висках

Я думал, иней на моих висках…
Печать покоя… тихая прохлада…
Что сердце, мол, не застучит в тисках
От твоего… случайного… взгляда.
Я думал, страсть — удел для молодых,
А мой удел — покой да мудрость книжек…
Что я избавлен от оков земных…
И не считаю пройденных коврижек.

Я думал, кровь, что била, как разбойник,
Как речка, напоившая луга…
Уже течёт… и тихо, и спокойно…
Не подмывая страсти берега.

Да нет же! Под седым моим туманом —
Всё тот же кратер, полный лавы жгучей!
И сердце рвётся из груди обманом,
И ревность ходит… чёрной-чёрной тучей!
Ах, как же подвела ты, седина!
Не избавляя от земного чувства…
Душа всё так же… выпита до дна
Из чаши рокового безрассудства.

Я думал, седина — надёжный щит.
От женских чар… от лести… от обмана…
Что разум мой теперь — седой гранит,
И не поймать меня в силки капкана.
Я думал, мы, седые, как святые,
На юных дев с безгрешностью глядим…
Что все порывы, некогда шальные,
Давно развеялись, как горький дым.

Но стоит ветру донести твой смех,
Или мелькнёт знакомый силуэт —
И я готов забыть и стыд, и грех,
И кинуться за тенью… тебе вслед.

Да нет же! Под седым моим туманом —
Всё тот же кратер, полный лавы жгучей!
И сердце рвётся из груди обманом,
И ревность ходит… чёрной-чёрной тучей!
Ах, как же подвела ты, седина!
Не избавляя от земного чувства…
Душа всё так же… выпита до дна
Из чаши рокового безрассудства.

Всё та же… быстрота и глубина…

Ах, эта седина…
Одна…