Замкнулся

Опять иду в кромешном поле
по невезенью от себя.
И, оказавшись Там, на воле,
свобода в ней – моя судьба –
скукожилась она внезапно,
замкнулся я опять в себе,
но происходит всё нескладно
без отдыха в сухой гульбе.

В простом осенне-зимнем поле
и даже в солнечных лучах
вновь собираются застолья,
но с обновлённостью в свечах.
Вновь в трепетанье света, пламя
виднеется в ночи сплошной.
Повинны мы в тоске той сами,
что недовольные весной.

Перебираем постоянно,
не помогает отдых нам
и выглядим довольно странно
под грузом солнечных панам.
Примерив облачные шляпы,
шагаем в поле суеты.
Не допуская синих ляпов,
сбегаем с белой высоты.

Что было только что, не стало.
Вчерашним стало тихим днём.
Звезда с небес глядит устало.
И, отражаясь, стала дном
противоречий на просторе,
на небе необжитых мест.
И, зубом лязгнув в разговоре,
раздался обоюдный треск.

И эхо проскакало мимо,
задев не слышимость стены.
Невероятное не мнимо,
а состоянье тишины
в изгибах переменных чисел,
но в неизбывности святой,
где в ожиданье длинных писем
хранится жизненный отстой.