Прогулка по Питеру белыми ночами

Прогулка по Питеру белыми ночами

    Город в позолоченой коме.
    Отсветы дворцовых люстр –
    Утонувшая корона в Неве,
    Символ былой Империи.
    Дворцы – окаменевшие корабли,
    Бросившие якорь у набережных.
    На мраморных лестницах
    Эхо шпор гвардейцев,
    Дыханья дамских платьев…   
    Тонкий туман на Невой –
    Выходящий на простор
    Призрачный балет Мариинки…
    Прима-лебедь скользит по воде,
    Касаясь пуантами волн,
    Как пианист пальцами – клавиш.
    Она танцует – и волны замирают,
    Боясь размыть её отражение…
    Нева опрокинулась
    В сумрачное небо.
    Камни больны поэзией –
    Они шепчут строфы,
    Которым нет рифм.
    Мосты знают отчаянья,
    Но молчат над водой,
    Чугунные перила хранят
    Отпечатки ладоней…
    Дождь стирает лица зданий,
    Оставляя только тени поэтов.
    А в подворотнях до сих пор слышны
    Строки Серебряного века.
    Любить Петербург – целовать холод,
    Глотать таящий лёд:
    Он выпьет тепло, но оставит
    Бледность под глазами от белых ночей,
    Вкус на губах
    После шторма в Финском заливе.
    Это город, где счастье –
    Не радость, а лёгкий озноб
    От прикосновения к решёткам
    Летнего сада…
    Адрес моей Тоски:
    Набережная реки Стикс, 2017,
    Комната «бесконечность»…



            ***
    Опрокинутая Нева
    Расплескалась на небе; 
    Перевернутый пасмурный зонт,
    С видами Петербурга,
    Плывёт по волнам…



             ***   
    Дворцовый мост —
    Плавный изгиб арфы
    Музы Петербурга. 



    Примечание. Дворцовый мост — плавный изгиб арфы, струны натянуты между ночью и днём. Он звучит, как в руках тумана, а под ним проплывают тени барж — нотные знаки на воде.



             ***
    Ветер с Финского залива
    Роняет в воду окурки звёзд,
    Гаснущие в холодной Неве.



             ***
    Ветер с Финского залива
    Роняет в воду окурки звёзд.
    Они шипят, гаснут,
    И Нева пьёт этот пепельный свет,
    Становясь чернильной.



    Примечание. Петербург — это когда ты просыпаешься, а небо уже неделю лежит на боку.
    Дворцы тонут в ртутных лужах, освещенных уличными фонарями.
     Прохожие — ходячие цитаты. Вот идёт один и бормочет: «Красота спасёт…», но ветер уносит окончание…


             ***   
    Городские фонари —
    Цветущие луны
    На каменных стеблях;
    Луны на коротком поводке,
    Как шары, стремящиеся в небо.



             ***      
    Нева — длинное серое письмо,
    Которое пишет город сам себе.
    Волны — строчки,
    Мосты — скобки,
    А в воде плавают вырванные страницы
    С пометками «на полях».



    Примечание. Над гранитной набережной, словно страж времён, замер сфинкс — его каменные веки не смыкаются, а взгляд, выточенный ветрами и веками, пронзает туман, будто иглой. Он помнит песчаные бури Египта, но теперь его обитель — этот северный Вавилон, где вместо дюн — волны, а вместо зноя — прохлада.
     А там, где Нева целует камень, в воздухе забытая мелодия волн — монотонная, гипнотическая. Вода, тяжёлая, как ртуть, лениво облизывает парапеты… Город дремлет, но сон его прозрачен, как тонкий лёд на лужах после дождя, и чуток: сквозь прозрачную пелену ночи мерцают окна, как глаза недремлющих духов.



                ***
    Петербург — город,
    Где небо не просто хмарь,
    А состояние души.

    Тротуары блестят,
    Как чешуя мёртвой рыбы.
    Выброшенной временем.

    Воздух густой, липкий,
    Заполняет лёгкие,
    Как войлок, пропитанный дождём.