Путешествие в Арзрум. Часть четвёртая

Кавказские записки 2025

ТРАВЕЛОГ

ПУТЕШЕСТВИЕ В АРЗРУМ
(в пяти частях)

(Продолжение)

ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

Глава 273

Пятый час. Проснулся лагерь,
Выступать – приказ.
Из палатки вышел вялый,
Плохо спал сей раз.
Встретил графа, тот был бодр,
Встал он прежде всех.
Как всегда, ко мне он добр
И спросил, присев:
«Вероятно, вы устали,
За день столь прогнав?
Я ответил без печали:
«Есть немного, граф»

Глава 274

«Мне досадно за вас очень,
Потому что нам
Переход проделать срочно
Надо по горам.
Предстоит пройти вёрст тридцать,
Чтоб пашу нагнать,
А упустим, – затаится,
Потом где искать».
Скоро тронулись в дорогу,
И к восьми часам
Пришли первые на гору,
Осмотрелись там.

Глава 275

С возвышения был виден
Стан Гаки-паши,
Лагерь их как на ладони,
Изнутри кишит.
Турки видели нас тоже,
Начали палить.
Их огонь не мог, похоже,
Нашим навредить.
Ядра нас не доставали,
Слишком далеко
Батареи их стояли,
Били в молоко.

Глава 276

Накопившаяся усталость
И столь ранний жар
Расслабляли воинов малость,
Делали привал.
Тут же спешились привычно,
В сочную траву
Люди падали обычно,
Отдаваясь сну.
Я опутал так поводья
Около руки
И заснул вмиг на природе,
Бурям вопреки.

Глава 277

Через четверть часа будят,
Надо поспешить,
Наступленье скоро будет,
Чтоб врага теснить.
С двух сторон пошли на турок:
Слева – напрямик,
Справа конница отрубит
Отступленье вмиг.
Я пошёл с Нижегородским,
Как родной мне он,
Но застрял в потоке плотском,
Захромал мой конь.

Глава 278

Я отстал, и полк Уланский
Обогнал меня.
А потом уже Вольховский
С пушками тремя.
И один в горах лесистых
Очутился я.
На дороге узкой, чистой
Встретил бек меня.
И джигит, пыхтя, поведал:
«Лес набит врагом».
Воротился я кюветом,
Шёл особняком.

Глава 279

Генерала Муравьёва
Повстречал потом,
Он командовал толково
Румовым полком.
Отрядил одну он роту
Прочесать тот лес.
Его славную пехоту
Все боялись здесь.
Этот лес легко очистит
От плохих людей,
Его руки также чисты,
Как ручьи в апрель.

Глава 280

Подъезжая к злой лощине,
Вижу действо я:
Умирал от ран мужчина,
Рядом пел мулла.
Под сосной, от боли корчась,
Наш татарский бек
Всё терпел, насилу морщась,
Покидая век.
Его преданный любимец –
Молодой акын,
Из Корана чёл отрывок,
Чтоб Аллах простил.

Глава 281

В той лощине много пленных:
Человек пятьсот.
Часть из них, султану верных,
Часть – предавших код.
Подзывали меня знаком,
Будто лекарь я,
Я не мог помочь их ранам,
Умоляли зря.
Тут из лесу вышел турок,
С раной в животе,
Шёл ко мне, держа желудок,
В согнутой руке.

Глава 282

Приколоть его бежали
Наши патрули
Из моральных побуждений –
Чтоб от мук спасти.
Я не мог стерпеть такого,
Защитил его,
И привёл, едва живого,
К землякам того.
При них был полковник Анреп,
Трубки их курил.
Дружелюбный славный парень,
Разный люд любил.

Глава 283

Смирно пленные сидели,
Разговор вели.
И пожить-то не успели –
Молоды они.
Отдохнув, пустились далее,
И везде тела
По дороге попадали,
Вот таки дела.
Проскакав так вёрст пятнадцать,
Я нашёл свой полк.
Он стоял у речки пьяной,
Среди скал и гор.

Глава 284

Гнать пашу мы продолжали
Несколько часов,
И в долине долгой встали
Средь густых лесов.
Здесь уж выспался я вволю.
Проскакав сто вёрст,
Наконец, себе устроил
Небольшой форпост.
Те полки, что в авангарде,
На другой уж день,
Получив приказ, обратно,
Возвратились в сень.

Глава 285

Прибыв в лагерь непременно,
Слышим, люд ворчит,
Мол, среди военнопленных
Есть гермафродит.
По моей же личной просьбе
Привели его,
То мужик, довольно рослый,
Узкое плечо.
Толстый в теле, профиль тонкий,
Женское лицо,
Как у старой злой чухонки,
Выглядит оно.

Глава 286

Осмотрел его наш лекарь,
Вынес свой вердикт:
«То мужчина с женской грудью,
Знать – гермафродит».
С половыми железами,
Для зачатья те,
Детородными делами –
Всё имел в себе.
Орган маленький и детский,
А тестикул нет,
Недоразвитость придатков,
Словом, весь букет.

Глава 287

Мы его спросили часом:
«Был ли оскоплён?»
«Меня Бог лишил их сразу
При зачатье том».
Ту болезнь встречают часто
У бродяг – татар,
Турок ямдавших, несчастных,
Кочевавших там.
Контингент наш размещался
В лагере паши,
Накануне нами брался,
Браво, казаки!

Глава 288

Казаки легко пленили
И Гаки-пашу,
Их отдельно наградили:
Дали по кресту.
Сдавшись в плен, дородный турок
Одного просил:
Чашку кофию и трубку,
И присесть – настил.
Он сидел в шатре зелёном
И тянул табак.
На лице его холёном
Нет следов досад.

Глава 289

Я вошёл к нему в палатку,
Он был не один.
Офицеры наши вахту
Правили над ним.
Под себя поджавши ноги,
На кошме сидел,
Не испытывал тревоги,
Тупо вдаль глядел.
Сорок лет – лицом красивый,
Благородный бей.
Он в бою, как лев спесивый,
А в плену – газель.

Глава 290

Мы стояли в той долине,
Сзади Саган-лу.
Было жарко всем в низине,
Солнце жгло траву.
Наконец, пошли мы дальше,
Окрест – никого,
Ни врага мы не видали,
Ни жильца того.
Все селения пустые,
И печально вкруг,
Только травы всё густые
Высотой по грудь.

Глава 291

А чуть дальше, в перспективе,
Виделся Аракс.
С ним сравнится, взять по силе,
Разве что Кура.
Сей приток её могучий
Долог и широк,
Быстротечный и шипучий,
Средь камней пролёг.
Берега в холодном камне
И пещерный грот
Создают поток коварный,
Ускоряют ход.

Глава 292

В десяти верстах отсюда
Выстроен был мост,
На семи неравных сводах
Он быльём порос.
По преданию, мост строил
Замкнутый пастух.
На холме погост устроил
Из сосёнок двух.
Когда умер одиноким,
Его всем селом
Схоронили меж двух сосен
Как велел им он.

Глава 293

По сей день идёт селянин
На пастуший мост,
Поклонится и помянет,
Глядя на погост.
Так и я, когда подъехал,
Забрался на холм,
Поделился с ним успехом,
Отдал долг кивком.
В двух шагах от того места –
Караван-сарай.
Что внутри там, интересно?
Глянул невзначай.

Глава 294

Зайдя внутрь тех развалин,
Я был удивлён:
Среди брошенных рогатин
Умирал осёл.
Видно, бросили селяне,
Покидая кров,
Не оставили б крестьяне,
Если был здоров.
Двадцать третьего июня
Шли к Гассан-Кале.
Её занял накануне
Кабардин уже.

Глава 295

Кабардинский князь Бекович,
Славный генерал,
Осадил твердыню в полночь
И под утро взял.
Крепость выше нас стояла,
Десять вёрст идти.
Солнце высоко стояло,
Под лучами шли.
Утомили переходы
Долготой меня,
Отдохнуть хотел с дороги,
Подлечить коня.

Глава 296

Предстояло выступление,
Но возник курьёз.
Из нагорного селения
Нам пришёл «донос».
Заявились к нам армяне
С жалобой на гнёт,
Будто турки тремя днями
Отогнали скот.
Их полковник Анреп принял,
Речь не разобрав,
Всё по - своему воспринял:
Понял – враг в горах.

Глава 297

И с одним лишь эскадроном
Конного полка
Поскакал безумец в горы
Разбивать врага.
Перед этим генералу
Доложил о том,
Что в горах ворья немало,
Тысячи три, притом.
Генерал Раевский следом
Выехал за ним,
Чтоб помочь герою делом,
Вдруг случись что с ним.

Глава 298

Я считал себя причастным
Ко его делам,
Хоть и чувствовал уставшим,
С ними поскакал.
Так проделали вёрст двадцать,
Въехали в село.
Мне совсем не показалось,
Что им тяжело.
Мы увидели картину,
Потрясла та нас:
Воины гнали животину
Саблями в припляс.

Глава 299

То отставшие уланы
Загоняли кур,
Это было не гуманно,
Даже в перекур.
Тут Раевскому толкует
Местный армянин:
«Турок нас не атакует,
Ваш улан – кретин.
Дело шло о тех трёх тысячах
Племенных волов,
Что угнали турки нынче
Из родных хлевов».

Глава 300

«Их догнать ещё возможно,
Дело то двух дней,
Помогите, если можно,
Вашей сотней всей».
Генерал обескуражен:
«Гнали двадцать вёрст,
Чтоб уланы кур здесь ваших
Щупали за хвост?!»
И Раевский дал команду
Повернуть назад.
А полковнику Антрепу
Срочно прибыть в штаб.

Глава 301

Мы поехали обратно,
Выбрались из гор,
Под Гассан-Кале приватно
Подошли в упор.
Сорок вёрст мы крюку дали,
Чтоб спасти курей,
Хорошо, про то не знали
Ни султан, ни бей.
Не казался мне забавным
Этот эпизод.
Будь он чуточку оправдан,
Не имел бы ход.

Глава 302

Ключ от крепости Арзрума –
Есть Гассан-Кале.
Город высится, как тумба,
К крепостной стене.
От подошвы скал отстроен
И уходит вверх.
Храм апостольский устроен,
Чтоб исправить грех.
Проживало в нём примерно
Сто семейств армян.
Прихожане службу верно
Отправляли там.

Глава 303

Лагерь наш стоял в широкой,
Ровной полосе,
Перед крепостью высокой,
На сухой земле.
Посетил я здесь строение
Круглое с камней.
В нём имеется бассейн:
Воды из ключей.
Бьёт источник тут горячий,
Много серы в нём,
И железом он богатый,
Но коварный он.

Глава 304

Я проплыл туда-обратно
(Три сажени в нём),
Стало плохо, неприятно,
И кружил уж он.
Еле выбрался на камни,
Как-то устоял,
Голова кружилась явно,
И комок застрял.
На востоке воды славят,
Значит, лечат те…
Лезть без лекаря не стоит –
Навредишь себе.

Глава 305

Под стенами всё изрыто,
Речка Мурц течёт.
Берега ключом покрыты,
Всюду землю рвёт.
Минеральный сей источник
Бьёт из-под камней,
Пробиваются истоки,
Уходя в ручей.
Воды их питают реку,
А на вкус как медь,
Не сравнить с нарзаном эту
Не сейчас, не впредь.

Глава 306

Двадцать пятого июня,
В день государя,
В нашем лагере молебен
Слушали с утра.
За обедом граф Паскевич
Произносит тост
За здоровье, долги лета,
Государства рост.
Когда выпили, Паскевич
Объявил поход
На Арзрум в прохладный вечер,
В пять часов – уход.

Глава 307

Войско выступило в пору,
Ночь прошла в пути,
Поднялись на Ак-даг горы,
Белые, в пыли.
Меловые отложенья
Ели нам глаза,
Вызывали раздраженье,
И текла слеза.
От Арзрума близко стали
Мы в пяти верстах,
Подтянулись, кто отстали,
С мелом на устах.

Глава 308

А под вечер граф поехал
Осмотреть места.
Вдоль пикетов турок ехал,
Выстрелил с ружья.
Граф его не испугался,
Пригрозив ему,
Он нагайкою махался,
Злился по всему.
Между тем в самом Арзруме
Был переполох.
Город в спешке думал думы,
Любой выбор плох.

Глава 309

Сераскир, сбежавший в город,
Откровенно врал,
Что прогнал, мол, русских в горы
Аж за перевал.
Что разбит был и рассеян,
Знамо, умолчал,
Тем сумятицу посеял
И хаос создал.
Вслед явились турки с плачем,
Коих отпустил
Граф с воззванием о сдаче,
И что люд простил.

Глава 310

Уличили сераскира
Пленники во лжи,
Рассказав, как дело было
В той большой сечи.
Потом местные узнали,
Что в пяти верстах
От них русские стояли,
С кровью на руках.
И напуганные люди
Думали отдать
Свою крепость русским в руки –
Их, мол, не сдержать.

Глава 311

Сераскир и войско против,
Будем, мол, стоять,
К стенам пушки приторочив,
Сможем вдаль стрелять.
На волне противоречий
Вспыхнул там мятеж.
Говорили грозны речи,
Бунт коснулся всех.
Начались стихийно драки,
Были мертвецы.
Нам с руки те их атаки,
И на пользу шли.

Глава 312

Депутаты от народа
Заявились к нам.
День прошёл в переговорах,
Дали по рукам.
Князь Бекович вышел с ними,
Зная языки,
Мог за нитки дёргать ими,
К цели привести.
На другой день наше войско
Двинулось вперёд.
С высоты Топ-дага бойко
По нам турок бьёт.

Глава 313

Мы пошли на батарею.
На его пальбу
Барабанов звонкой трелью
Выдали ему.
Громкой музыкой и дробью
Отвечали мы,
Пели песню про Прасковью,
Что рвала цветы.
Побежал тут неприятель,
С ними пушкари.
Высоту Топ-дага взяли
Одной песней мы.

Глава 314

Прибыл я туда с поэтом.
Юзефович был
Впереди в сраженье этом,
Показав свой пыл.
Миша кадровый военный,
Бравый офицер,
Его подвиг я примерный
В Карсе лицезрел.
На турецкой батарее,
Что оставил враг,
Мы Паскевича узрели,
Он стоял, как флаг.

Глава 315

С высоты горы в лощине
Взору стал Арзрум,
С цитаделью по всей шири,
И стеной замкнут.
Минаретов круглых много,
Крыш одна в одну,
Кровли зелено покрыты,
Все в одном строю.
Граф верхом сидел по чину,
Перед ним послы, –
Депутаты, согнув спины,
Поднесли ключи.

Глава 316

Но в Арзруме неспокойно,
Продолжался бунт.
На валу одном разбойно,
Вставшие орут.
Там огонь мелькнул заметно,
Закурился дым,
Полетели ядра метко
К Топ-дагу по ним.
Пронеслись над головою,
Граф пригнуться смел.
С его прытью удалою
Он спастись сумел.

Глав 317

«Разве можно верить турку?» –
Говорит он мне, –
«Посмотрите, курит трубку
И палит по мне».
Прискакал Бекович тут же,
До того был там.
Доложил, что всего хуже –
Бьёт бунтарь по нам.
Сераскир с народом вместе
Город отдают,
Арнауты же засели
И подмоги ждут.

Глава 318

Непослушных арнаутов
Шлёт Топчи-паша.
Сняв с позиций слабых турков,
Держит вал пока.
Генералы просят графа
Разрешить палить,
Замолчать заставить гада,
Пушки подавить.
И сановники Арзрума,
Что пришли с ключом,
Закивали, что разумно
Со стволов по нём.

Глава 319

И Паскевич, чуть помедлив,
Повелел палить,
Чтоб бунтарский дух умерить,
Смуту погасить.
«Полно им дурачиться», –
Тут отрезал граф, –
«Коли заартачился,
Отвечай зараз».
Подтащили пушки сразу,
Начали стрелять,
И пальба мало-помалу
Стала утихать.
 
Глава 320

Общим воинским старанием
Мы вошли в Арзрум,
Не далёк конец страданиям,
Близок наш триумф.
В юбилей Полтавской битвы,
Лет сто двадцать вспять,
Мы смогли над твердью ихней
Русский флаг поднять!
Над Арзрумом развивалось
И стяжало дух
Наше знамя – суть бывалых
Воинских заслуг.

Глава 321

Генерал поехал в город,
Я подался с ним.
Когда въехали в ворота,
Город аж застыл.
Его турки с плоских кровель
Всматривались в нас.
Их угрюмый фас и профиль
Забавляли нас.
В тесных улицах армяне
Делали дела.
Их мальчишки перед нами
Прыгали, крича.

Глава 322

И, крестясь, всё повторяли:
«Християн! Християн!..
Подбегали, убегали
И махали нам.
Мы подъехали с Раевским
К крепости туда,
Где входила артиллерия
Наша без труда.
Встретил с крайним изумлением
Я Артемия тут,
Разъезжал он с наслаждением,
Не боясь – запрут.

Глава 323

Тесны улицы и кривы,
Высоки дома.
Лавки полные закрыты,
Встали все дела.
Пробыв в городе с два часа,
Я вернулся в полк.
Прибыла и служба наша,
Кто пленил господ.
Сераскира мы пленили,
С ним и трёх пашей.
Их пока не осудили,
Ждут судьбы своей.

Глава 324

Из пашей один приметен:
Он худой старик,
Хлопотлив и непоседен,
Любопытный тип.
Вёл беседу с генералом.
Увидав меня,
Задался вопросом главным:
Кто ж таков был я?
Дал поэта титул Пущин.
Благостный паша,
На груди скрестивши руки,
Похвалил меня.

Глава 325

«Час, когда мы зрим поэта, –
Он благословен.
Славим Господа за это, –
Милостив ко всем.
Поэт с дервишем – два брата,
Нет им благ земных,
Нет отечества и слада,
Он в руках иных.
Между тем как мы, земляне,
Сытим свой живот,
Он владычествует нами,
Чтоб умерить плоть».

Глава 326

Не закончив изреченье,
Поклонился мне.
Нам его нравоученье
Стало по душе.
Пошагал я к сераскиру,
Глянуть на него.
Отодвинув полог с силой,
Встретил не его.
Чуть шагнув в его палатку,
Увидал пажа…
А поодаль, на полатях
Сидел сам Хаджа.

Глава 327

Человек обыкновенный,
Старый и седой,
Мусульманин правоверный,
Ноги под собой.
Сидел прямо, горделиво,
На лице печаль,
Глаза замерли уныло
И смотрели в даль.
Офицеры ему лихо
Ставили в укор,
Зенки пялили пытливо
На него в упор.

Глава 328

У палатки я столкнулся
С сущим чудаком:
Показалось, он ругнулся,
Будто на своём.
Полуголый дервиш шастал
С палкою в руке,
С бурдюком, в бараньей шапке,
Тараторил мне.
Мне сказали, это брат мой,
Ратует за мир.
Я к себе пошёл обратно,
Тот остался сир.

(Продолжение следует)